На Минском тракторном заводе сотрудники ОМОНа задержали двух членов президиума Координационного совета – доверенное лицо экс-кандидата в президенты Светланы Тихановской Ольгу Ковалькову и представителя забастовочного комитета МТЗ Сергея Дылевского. Их обвинили в организации несанкционированного массового мероприятия и увезли. Позже стало известно, что в Солигорске был задержан сопредседатель забастовочного комитета "Беларуськалия" Анатолий Бокан. Другого члена президиума Координационного совета, юристку Лилию Власову вызвали на допрос в Следственный комитет.
Накануне в Минске прошла акция протеста, на которую вышло не менее 200 тысяч человек (такую оценку приводит правозащитный центр "Вясна"). Протест в Минске заставил Александра Лукашенко взять в руки автомат. С оружием в руках был замечен и его 15-летний сын Николай. Видеозапись приземления вертолета с вооруженными Лукашенко на борту опубликовала пресс-служба президента Беларуси.
О том, как развиваются события в Беларуси, мы поговорили с руководителем аналитических проектов информационной компании "БелаПАН" Александром Класковским.
— О чем свидетельствуют задержания представителей Координационного совета?
— Вначале была мысль, что это, возможно, в рамках того уголовного дела, которое возбуждено по факту создания совета. Как известно, Александр Лукашенко заявил, что это попытка захвата государственной власти, и уже в предыдущие дни некоторых членов совета, в том числе, если не ошибаюсь, того же Дылевского, вызывали в Следственный комитет. Но теперь, когда проясняются обстоятельства сегодняшнего задержания Дылевского и Ковальковой, вырисовывается ситуация, что власти озабочены перспективой развития забастовочного движения, а МТЗ – такая горячая точка, и я так понимаю, что Дылевский и Ковалькова прибыли туда для какого-то митинга или беседы с рабочими. Так что то, что, как подчеркивает милиция, они задержаны в рамках административного дела, указывает на то, что власти стараются погасить в данном случае забастовочное движение, помешать контактам членов Координационного совета с рабочими.
— Расскажите, какие чувства и мысли у вас вызывал этот вертолетный акт Александра Лукашенко и его несовершеннолетнего сына Николая?
— Если коротко, я думаю, что это колоссальный пиаровский провал. Лукашенко или тех, кто ему подсказал этот ход, – покрасоваться на видео в бронежилете с автоматом Калашникова, с младшим сыном – я думаю, они рассчитывали, что это покажет, какой вождь решительный, смелый, как он готов бороться до конца. Но, на мой взгляд, произошла окончательная десакрализация образа Лукашенко, разрушение его имиджа как народного президента.
Он когда-то пришел к власти в 1994 году действительно на мощной волне популярности. Его всюду встречали овациями, хотели дотронуться, как до какого-то святого. Но потом эта любовь стала остывать, и сейчас мы видим, что абсолютно искусственно в предыдущие дни власти пытались организовать какие-то митинги в поддержку Лукашенко, оживить этот имидж народного президента. Но когда этот человек, стоящий во главе страны, упорно продолжающий занимать это кресло, выходит с автоматом в руках, и в то же время по другую сторону – мирные протестующие, которые никаких попыток нападать не делали, то вывод один – правитель готов стрелять в собственный народ. Какой это народный президент? Это абсолютная десакрализация образа, и это такой зловещий символ. Я смотрю на реакцию в социальных сетях – кто-то воспринял это с иронией, кто-то с возмущением. Понятно, что [получился] эффект, обратный тому, что был задуман пиарщиками.
— Что будет дальше? Очень многие говорили на протяжении этих двух недель, что наблюдается хаотичность поступков, если мы говорим про Александра Лукашенко. Он попытался провести пиар-акцию, очевидно, она не зашла так, как было запланировано. Может ли это смягчить его или этот все-таки такой милитари-посыл, сообщение будет основной особенностью поведения Александра Лукашенко в ближайшее время?
— Пока мы видим, что Лукашенко не намерен сдавать свои позиции, не намерен идти на какие-то компромиссы, напротив, он готов разворачивать контрнаступление. Его, возможно, вдохновили две вещи.
Во-первых, пока не очень-то получается с национальной забастовкой. Сильно надавили на рабочих, и особенно на их лидеров.
Во-вторых, мы видим явную безоговорочную поддержку со стороны Кремля. Так что Лукашенко, видимо, подумал, что самое время переходить в контрнаступление. В частности, сегодня он принимал министра образования Игоря Карпенко, и последовало указание вычищать из школ тех учителей, которые, дескать, ведут антигосударственную политику, переметнулись, так сказать, на другую сторону. Тут чистый вариант, когда "государство – это я", как у какого-то из Людовиков. Эти люди же не ведут антигосударственную политику, они выступают за смену власти, за честные выборы. Это нормальное требование. Но для Лукашенко это идеологические враги, и этот его месседж показывает, что он готов с врагами действовать, как на войне.
— Есть страны и регионы, где такая милитаризация вызывает уважение среди электората в широком смысле этого слова, хотя, конечно, войны боятся все. Мы в течение последних недель в очередной раз убедились в том, что белорусы абсолютные пацифисты. Вряд ли широким массам, даже сторонникам Лукашенко могло понравиться, что президент выходит вооруженным на встречу к людям. Скажите, пожалуйста, как будут складываться внешнеполитические отношения Александра Лукашенко с лидерами каких-то других стран после того, что он сделал вчера вечером?
— Евросоюз, с одной стороны, принял как никогда жесткую резолюцию на днях – итоги выборов не признаны. Если раньше говорили, что выборы не соответствуют демократическим стандартам по итогам прошлых кампаний, то теперь это непризнание выборов, которое влечет за собой большие проблемы с легитимностью Лукашенко на западном контуре.
Пока вроде бы Кремль вписывается за него стопроцентно, Сергей Лавров, министр иностранных дел России, вчера выступал в поддержу Лукашенко, хотя несколько своеобразно – он сказал, что, в частности, его противники пытаются искусственно насаждать искусственный белорусский язык. По идее, это должно было вызывать ноту со стороны белорусского МИДа, потому что это оскорбительно по отношению к белорусскому языку, но сейчас, конечно, другие соображения. Видимо, Лукашенко доволен тем, что Кремль его все-таки поддерживает и что даже прибыли сюда пиарщики, целая команда политтехнологов в его поддержку. Но эта поддержка может быть с двойным дном, потому что и западные игроки, и Кремль преследуют свои интересы. Если они увидят, что режим действительно очень непрочен, что он шатается, то вполне вероятно нахождение общего языка по белорусскому вопросу между Кремлем, Европой и Вашингтоном.
— Они еще не увидели, что режим непрочен?
— Мне трудно заглянуть в черепные коробки каких-то московских или западных стратегов. По крайней мере, они видят, что очень серьезный кризис. Я допускаю, что, с одной стороны, Кремль сейчас поддерживает Лукашенко, а, с другой стороны, возможно, идут уже какие-то переговоры с Западом на предмет того, чтобы, может быть, аккуратно начать этот трансфер власти, и наверняка Кремль присматривается к каким-то альтернативным фигурам.
Дальнейшее просто будет зависеть от динамики событий, и в первую очередь, конечно, как будут действовать сторонники перемен в самой Беларуси.
