В Центральной Азии снова подземные толчки. Утром 31 мая землетрясение почувствовали жители Жамбылской области Казахстана и Алматы, а также соседнего Кыргызстана. В Жамбылской области толчки достигали четырех баллов.
При этом казахстанские сейсмологи пребывают в бедственном положении. С начала 2024 года Институт сейсмологии в Алматы был преобразован в Национальный центр сейсмологических наблюдений, но при этом остался без финансирования. Сейчас средняя зарплата его специалистов, которые наблюдают за движением подземных плит, не дотягивает до $450, а средний возраст сотрудников приближается к предпенсионному.
Жансая Досымбекова руководит Центральной сейсмической обсерваторией. По сути, это сердце всего учреждения, где изучают активность движения подземных плит в Казахстане. Именно сюда стекаются сведения обо всех подземных толчках, которые происходят на территории страны.
"На этом экране отображены сведения, которые поступают от наших датчиков. Если где-то произойдет землетрясение, оно тут же будет зафиксировано здесь, – рассказывает Жансая Досымбекова. – Если происходит землетрясение, наши операторы, которые работают 24 часа в сутки, в течение 15 минут определяют его координаты и параметры: энергетический класс, магнитуду и так далее. Все эти данные передаются государственным органам".
"Также мы передаем все результаты наших наблюдений ученым, которые в том числе занимаются прогнозированием. Сами мы лишь фиксируем происходящее", – поясняет она.
В составе Национального центра сейсмологических исследований Казахстана есть комиссия по оценке сейсмической ситуации. Именно она занимается прогнозами возможных землетрясений. Но даже сами ученые признаются, что их прогнозы весьма условны: на всю большую республику приходится всего 68 сейсмостанций.
И хотя для этих станций Казахстан закупает новое оборудование (только в прошлом году на него было потрачено больше миллиона долларов), этого все равно мало. Для сравнения, в Японии, которая по площади в семь раз меньше Казахстана, действуют более пяти тысяч станций, то есть почти в 80 раз больше, чем в Казахстане.
Впрочем, даже в Японии сейсмологи не способны предугадывать мощные подземные толчки и их локализацию. В Казахстане до сих пор используется метод прогнозирования с помощью животных. Правда, на их содержание деньги больше не выделяются: корм для кроликов, ящериц, кур, змей и других подопечных, которые служат сейсмологии, покупают сами сотрудники.
Проблемы с финансированием сегодня есть не только у зоологической сейсмостанции. В последние годы казахстанские сейсмологи выживают только за счет проектных заказов от Министерства науки и высшего образования. Последние три года, к примеру, центр жил за счет проекта по созданию карты сейсмической активности трех южных областей Казахстана. Он был завершен в конце прошлого года. Новый проект до сих пор не одобрен.
В начале марта министр науки и высшего образования Казахстана обещал выделить свыше 7,5 миллионов тенге на содержание бывшего института сейсмологии. Но это лишь около $17 тыс., да и этих денег пока нет, а когда они появятся, никто не знает.
"Наша мониторинговая часть получила заказ: ежегодно они будут получать деньги, будет вести мониторинг, – говорит Елизавета Есенжигитова, замдиректора Центра сейсмологических исследований (Алматы). – Эти данные поступают в научную часть бывшего Института сейсмологии. Там научные сотрудники получают эти данные и дальше должны с ними работать, вести научное направление. Но, к сожалению, научная часть не финансируется. Базовой зарплаты у нас нет".
Помимо денег, Национальный центр сейсмологических наблюдений испытывает серьезный дефицит кадров. Большая часть работающих здесь ученых – люди предпенсионного возраста: молодежь в институт не идет из-за низких зарплат. Доход младшего научного сотрудника Центра составляет чуть более 200 долларов в месяц, а опытный специалист получает в два раза больше – это очень небольшие деньги для Казахстана и особенно Алматы.
Впрочем, даже если бы зарплаты были выше, проблема кадрового голода вряд ли сразу решилась: на сегодняшний день в Казахстане сейсмологов не готовит ни один вуз. Поэтому руководство опасается, что с уходом на пенсию действующих сотрудников центр может просто прекратить свое существование.
