Владимир Путин дал двухчасовое интервью правому американскому тележурналисту Такеру Карлсону. Уже через несколько часов после публикации в сети Х оно набрало 53 миллиона просмотров и полмиллиона лайков.
В этом интервью Путин прочитал 25-минутную лекцию об истории России и Украины, упомянув Рюриковичей и Богдана Хмельницкого: многим историкам его утверждения кажутся по меньшей мере сомнительными. На вопрос Карлсона, как все же закончить войну в Украине, Путин заявил, что для этого нужно только, чтобы США перестали вооружать Киев. Также Карлсон задал вопрос Путину об арестованном в России журналисте The Wall Street Journal Эване Гершковиче. Путин в очередной раз назвал его работу шпионажем, но предложил обменять его на отбывающего срок в Германии убийцу Вадима Красикова.
Власти США уже жестко отреагировали на интервью Путина. Координатор по стратегическим коммуникациям Совета национальной безопасности США Джон Кирби сказал, что не нужно сказанное Путиным "воспринимать за чистую монету". "Американский народ хорошо знает, кто здесь виноват", – сказал Кирби.
Интервью Путина Карлсону в эфире Настоящего Времени проанализировали политолог-американист Александра Филиппенко и главный редактор "Новой газеты Европа" Кирилл Мартынов.
– Что нового вы услышали за два часа интервью Путина?
Кирилл Мартынов: Очень важная информация, вы будете смеяться, что Путин готов обменивать американских журналистов, в частности Гершковича, на людей, как он высказался, которые совершили убийство по патриотическим мотивам. То есть, по всей видимости, на господина Красикова. Это подтверждает старую идею о том, что американского журналиста, как и многих других людей в российских тюрьмах, держат как фонд заложников, и Путин проговорился на эту тему.
– Все? Ради этого два часа интервью?
Кирилл Мартынов: Мне кажется, интервью в основном нужно, чтобы как-то выстраивать отношения с будущим правительством администрации США. Об этом Александра может рассказать гораздо лучше. А все остальное – это исторические лекции и пересказ того, что Путин уже неоднократно говорил: и про жесты доброй воли, и про его готовность к миру. Но, конечно, после того как он убьет всех людей вокруг себя.
– Путин может намекать, что он может вести переговоры с Трампом, например, об обмене Гершковича?
Кирилл Мартынов: Нет, это общий контекст. Мне кажется, что Карлсон поехал в Россию в качестве посланника Трампа как будущего президента. Они налаживают контакты, выстраивают публичный имидж Путина как миролюбивого исторического мудреца с прицелом на то, что они дальше с Трампом будут легко и спокойно договариваться в ущерб интересам всего остального мира, особенно Украины. Пока вот такой план.
А прагматика этого послания свелась к тому, что у Путина есть обменный фонд, состоящий, в частности, из американского журналиста Гершковича.
– Александра, что вы можете сказать о Такере Карлсоне? Он обещал, что будет задавать острые вопросы Путину. Услышали ли вы эти острые вопросы?
Александра Филиппенко: Нет, я не только не услышала острых вопросов от Такера Карлсона, более того, когда Такер Карлсон пытался хоть как-то перебить Владимира Путина или просто вернуть его в русло разговора, Путин назидательно начинал отчитывать его за то, что его перебивают, и говорил: "Я сейчас вернусь к этому вопросу", – только не хватало еще слов "молодой человек".
Такер Карлсон провел абсолютно елейное интервью, где подчеркивались все взгляды Владимира Путина. Именно поэтому я там не услышала ничего нового с точки зрения российско-американских отношений, с точки зрения взглядов на Украину, на войну в Украине. Единственное, что можно сказать, так это что Путин был чуть более откровенен, чем обычно кажется, относительно того, как он видит завершение войны – не военной победой, а соглашением с Западом.
Но Такер Карлсон даже про это как-то не особенно расспрашивал. И все вопросы касались тех тем, которые Владимиру Путину понятны и которые он очень хорошо и часто разъясняет любым другим журналистам во время всех своих прямых линий и прочих всяческих выступлений.
Нужно сказать, что Такер Карлсон не привел никаких фактов, никаких доказательств относительно ударов по гражданской инфраструктуре, гибели людей, не задал никаких вопросов по острым темам, которые могли бы прозвучать. Поэтому американская пресса сейчас Такера Карлсона в основном критикует в связи с тем, как он благостно и прекрасно провел это интервью.
Хотя нужно сказать, что на его сайте после самого интервью есть еще дополнительные 10 минут – он опубликовал свои ощущения после разговора с Владимиром Путиным. И там он говорит о том, что у него полное ощущение, что Владимир Путин провел тот самый филибастер – это то, к чему прибегают американские законодатели очень часто, когда нужно затянуть какой-то разговор во время обсуждения в Конгрессе. То есть когда вы говорите, говорите, не прекращаете, цепляете одно за другое и уходите куда-то, в итоге не отвечаете на поставленный вопрос. Такер Карлсон хотя бы признал, что это выглядело именно так. Но это он признал только в том своем 10-минутном комментарии к самому интервью, который опубликовал только у себя на сайте.
– Еще Карлсон говорил о том, что провел всего пять часов в Кремле ради этого интервью, из которых два часа ждал Путина. Почему среди всех журналистов – американских, западной прессы – мы увидели, что интервью берет именно Такер Карлсон?
Александра Филиппенко: Такер Карлсон – естественный выбор для Владимира Путина. Как Кирилл правильно сказал, он является своего рода посланником Дональда Трампа. По крайней мере, мы говорим точно о республиканцах.
Стоит напомнить, что когда в 2023 году Такер Карлсон перестал быть ведущим Fox News, циркулировали активнейшие слухи о том, что он может стать кандидатом в вице-президенты при Дональде Трампе или вообще войти каким-то образом в команду Дональда Трампа. Скорее всего, он и будет участвовать в разных предвыборных агитационных кампаниях, будет ездить с Дональдом Трампом. На данном витке его биографии пока он политиком не стал, но исключать этого не стоит. Вполне возможно, что он пройдет в Конгресс в следующие выборы и в любом случае будет частью американского политического истеблишмента.
Главное, что Такер Карлсон – это уже не только полуполитическая фигура при Дональде Трампе. Стоит напомнить, что в марте 2022 года Такер Карлсон задавался вопросом во время своего эфира, и потом этот вопрос много раз звучал: "А почему это США должны поддерживать Украину, а не Россию? Какая разница? Ведь Украина – это тоже не демократия".
Это отсылает нас к идее о том, что демократии между собой не воюют, что США должны поддерживать демократические страны тем или иным образом, если у них есть какие-то серьезные проблемы. По мнению Такера Карлсона, Украина – это не демократия, поэтому зачем ее нужно каким-то образом поддерживать? Именно поэтому, как мне кажется, был сделан выбор в пользу Такера Карлсона как полуполитической фигуры, посланника Дональда Трампа и человека, который задавался вопросом: "Может быть, вообще стоит поддерживать Россию?" И он задавался этим вопросом в марте 2022 года, когда уже вскрывались все ужасные подробности относительно полномасштабного вторжения России в Украину.
– Кирилл, как вы считаете, когда Путин дает это интервью Такеру Карлсону, на кого он рассчитывает: на российских граждан, на американских? Входит ли это интервью в предвыборную кампанию Владимира Путина?
Кирилл Мартынов: Безусловно, это легитимация Владимира Путина через настоящую западную прессу, через которую, несмотря на всю цензуру, которая царит на Западе, "правда" все-таки добралась до людей. И Карлсон – это такой посланник этой "правды", а Путин эту "правду" предоставляет из первых уст. Это так и подавалось самим автором интервью.
Так же это подается и российской пропагандой, которая в невероятном экстазе от того, что такие замечательные люди приезжают разговаривать с Путиным. Это такая легитимация российской диктатуры через посредничество представителя как бы настоящей западной журналистики.
Когда я сейчас смотрел интервью и читал отдельные отрывки из него, я с ужасом думал о том, как этот невероятный цинизм воспринимается в первую очередь украинцами: и теми, кто находится в стране, и теми, кто стал беженцами в результате преступной путинской войны. Кем нужно быть, чтобы не задать Путину вопрос про этих людей, про их уничтоженные города и про военные преступления. Но при этом долго обсуждать то, что Александра назвала филибастером: "С IX века наши предки славяне ходили по полям вокруг Днепра, и так все и пошло не туда".
Это важные вещи для внутреннего рынка, для путинских избирателей. Пропаганда все это разгонит. И для того, чтобы выстраивать отношения с тем, что Путин считает будущей администрацией Соединенных Штатов Америки.
– Александра, учитывая интерес к этому интервью, в частности, в соцсетях Такера Карлсона, могут ли граждане США изменить свое отношение к Владимиру Путину?
Александра Филиппенко: Изменить отношение к Владимиру Путину, я думаю, вряд ли. Вряд ли интервью сыграет здесь важную роль. Но нужно сказать, что американские граждане в целом всегда сконцентрированы в первую очередь на внутренней политике, а уж накануне выборов тем более. Это показывают все опросы, это показывают все экзитполы после голосований в Айове, в Нью-Гэмпшире. В общем, вся внешняя политика ушла куда-то на задний план.
Тем не менее они наверняка что-то услышат про это интервью. Может, не будут его смотреть целиком, но наверняка до них дойдет, что что-то в этом есть. Они не будут продираться через эти полчаса истории. Это им совершенно неинтересно, совершенно не нужно. Но они могут подумать: "Что-то в этом есть. Может быть, действительно есть что-то в притязаниях на эту территорию". В этом смысле может измениться отношение. Но, опять же, простых американцев, а не законодателей.
Потому что, как и для нас с вами ничего нового не было в этом кремлевском уроке истории, так и для американских законодателей и конгрессменов тоже ничего нового не было. Собственно, сам Такер Карлсон тоже говорил в своем комментарии, что это то, что Владимир Путин часто повторяет. Соответственно, на простых американцев, которые посмотрят это интервью, это может воздействовать так, что, может быть, действительно не все так однозначно.
Тем не менее стоит подчеркнуть, что американцы очень сконцентрированы на внутренней политике. Сейчас вопрос помощи Украине – это уже четвертый-пятый вопрос. Их гораздо больше волнует сейчас то, что происходит внутри страны.
