В Конституционном суде Грузии проходят слушания по делу об импичменте президента Саломе Зурабишвили. Представители правящей партии "Грузинская мечта" заявляют, что президент нарушила 52-ю статью Конституции, согласно которой глава государства может осуществлять представительские полномочия во внешних связях только с согласия правительства. Сторона защиты интересов президента, в свою очередь, напоминает, что встречи главы государства с зарубежными лидерами на территории Грузии проходят без согласования с правительством, также не согласовывается официальная переписка и, соответственно, неверно считать аналогичные встречи президента за рубежом нарушением.
Решение Конституционного суда будет вынесено в течение месяца. В случае если судейская коллегия установит факт нарушения Конституции, в парламенте будет инициирована процедура голосования за отстранение президента от должности.
Грозит ли импичмент президенту Грузии и как этот процесс отображается на евроинтеграции государства – в эфире Настоящего Времени рассказал политолог, профессор Института общественных дел Грузии Торнике Шарашенидзе.
– Встречу Саломе Зурабишвили проводила, в частности, с главой Евросовета Шарлем Мишелем. Разберемся в претензии к ней. 52-я статья Конституции Грузии говорит, что президент ведет переговоры, выполняет представительские полномочия во внешнеполитических отношениях с согласия правительства. Как это согласие должно выглядеть?
– Она должна координировать свои действия с исполнительными властями. Я слышал от представителей исполнительной власти, от представителей правящей партии, что она на самом деле вредит своими заявлениями и своими визитами, потому что она [мало того, что] не согласовывает свои визиты, но еще и не совсем разбирается в деталях реинтеграции. В этом может быть доля правды. Я думаю, что человек она очень сложный, ее очень трудно контролировать.
Но есть еще и вторая версия, что она просто вышла из-под контроля и правящая партия этим очень недовольна. В этом тоже есть, наверное, доля правды. Обе эти версии очень правдоподобны.
– Согласие – это должен быть какой-то документ?
– Есть переписка, где она согласовывает свои визиты. Я и правда могу поверить в то, что она ничего не согласовывает, она действует по своей воле, потому что, повторюсь, это очень упрямый человек со сложным характером. Когда в свое время ее выдвинула правящая партия, честно говоря, я был очень удивлен, потому что я прекрасно знал, когда много лет назад работал на госслужбе, когда она стала министром иностранных дел, она сразу испортила отношения почти со всем правительством, даже в самом министерстве у нее сложились очень плохие отношения с сотрудниками. Характер у нее, скажем так, точно не золотой.
– Как вы думаете, чего больше всего боится правящая партия? Того, что в принципе они не могут контролировать то, что Саломе говорит о них? Ведь в ее заявлениях это четко читалось, в том числе касаемо евроинтеграции: народ делает все для того, чтобы страна получила статус кандидата. Но тем не менее она постоянно критикует власти и не считает, что они сделали все для получения такого статуса. И тут ведь колкий момент: с одной стороны, она может оказаться права, и просто представителям властей не очень удобно позволять ей путешествовать по Европе и доносить эту информацию до европейских политиков. Как вы думаете?
– Это, наверное, тоже имеет место. Когда президент в Париже или в Брюсселе заявляет, что власти ничего не делают для евроинтеграции Грузии, это, конечно, тоже может помешать. Здесь у нас еще есть популярная теория – типичная теория заговора – что власти не хотят на самом деле получать статус кандидата на вступление в Евросоюз. Но это полная ерунда, потому что "Грузинская мечта", конечно, мечтает опять остаться во власти, они мечтают выиграть выборы, которые у нас через год. И для этого им, конечно, очень пригодится статус. Если не получим статус, то, скорее всего, будут митинги и волнения. Революцией это, конечно, не закончится, но все равно будет неприятно властям. Они хотят получить статус.
Я, честно говоря, не знаю, что там Саломе говорит в Брюсселе, в Париже и в Берлине. Может быть, и правда она очень критикует власти, чем, конечно, в первую очередь вредит властям. Она может навредить еще и шансу реинтеграции Грузии.
– Кстати, сам вопрос статуса кандидата может решиться до конца этого года. Осталось буквально пару месяцев до решения по Грузии. Каким образом само разбирательство в Конституционном суде, то, что против нее могут инициировать импичмент, даже если он будет неудавшимся, – могут ли эти все процессы повлиять на получение Грузией статуса кандидата?
– Конечно, все это вредит имиджу Грузии в глазах европейцев. Но, насколько я понимаю, власти надеются на то, что они кое-как исполнят все требования на техническом уровне. Тут дело в том, что Молдова и Украина уже получили статус.
– Кстати, рассчитывали, что Грузия его тоже получит, но нет.
– Да. Если посмотреть на технические параметры, Грузия опережает обе этих страны. Украина сейчас находится в состоянии ужасной войны, требовать от нее проводить реформы – это, конечно, безумие. Но Молдова точно отстает от Грузии почти по всем параметрам, насколько мне известно. Так что, если не дадут статус, у них будет такой сильный аргумент: "А в чем мы отстаем от Молдовы?" Они стараются выполнить все требования на техническом уровне.
А что касается импичмента Саломе – это, скорее всего, типичная борьба за власть. Они, наверное, уже потеряли всякую надежду ее контролировать, но все равно [пытаются] создать для нее дискомфорт.
– А в какой момент отношения Саломе Зурабишвили с правящей партией испортились? Все знают, что "Грузинская мечта" ее поддержала на выборах президента в 2018 году. В какой момент что-то пошло не так? Здесь все-таки дело не в ее характере – есть какие-то политические причины, по которым это могло произойти?
– Наверное, в самом начале. У нее были очень скандальные заявления в свое время. Она почти проиграла выборы в первом туре в 2018 году. И после первого тура, когда она с трудом перешла во второй, был очень серьезный раскол в правящей партии. Лидеры правящей партии сказали, что это была серьезная ошибка: выдвинуть и поддерживать ее. Я думаю, что с самого начала это была грубейшая ошибка со стороны правящей партии, потому что это очень сложный человек, контролировать ее никому не удавалось. Не удалось Саакашвили, не удается сейчас Иванишвили и так далее. То есть с самого начала их дружба была обречена.
– Все-таки будет запущена процедура импичмента, как вы считаете?
– Суд, наверное, запустит процедуру, но в парламенте не будет хватать голосов для того, чтобы осуществить процедуру импичмента. Так что получится хорошее зрелище. Народ переключится на это зрелище на неделю-две, а потом все об этом забудут. Наверное, правящая партия надеется, что Саломе после этого будет вести себя осторожнее, хотя я в этом, честно говоря, не уверен.
– Когда стоит ожидать эти решения?
– Честно говоря, не знаю. Я серьезно не слежу за этим, потому что времени нет.
– То есть вы настолько не верите, что возможно запустить процедуру импичмента?
– Да, конечно. Тратить на это время – это совершенно несерьезно.
– Более 80 мандатов – у правящей партии, все остальные – у оппозиционеров. То есть для того, чтобы проголосовать в зале парламента за запуск процедуры импичмента, нужно 100 мандатов. Соответственно, эти 10 с копейками голосов, вы думаете, никак не удастся найти правящей партии?
– Я думаю, что нет. Хотя это политика, там нельзя ничего исключать. Сегодня я [такой возможности] не вижу, но недели через две, может быть, изменится ситуация и все может быть.
