Города Мариуполь больше не существует, об этом в интервью американскому каналу CBS ранее заявлял глава МВД Украины Дмитрий Кулеба. Накануне в Минобороны России в ультимативном тоне призвали украинских военных сложить оружие. За прошедшие сутки российские военные в очередной раз наносили удары по городу с самолетов и пытались штурмовать Мариупольский порт. Но украинские военные по-прежнему остаются в городе.
Советник мэра Мариуполя Петр Андрющенко в эфире Настоящего Времени рассказал, что российские военные выдают пропуска для передвижения по городу остающимся в нем жителям. По его словам, сотни горожан должны стоять в очереди, чтобы получить пропуск, без которого на следующей неделе будет невозможно не только передвигаться между районами города, но и находиться на улицах. Российская сторона также сообщала, что начала выдавать пропуска оставшимся жителям города для учета людей и отслеживания их перемещений.
— Расскажите, что происходит в городе и что это за пропуска, которые российские оккупационные войска заставляют людей получать?
— Это специальный пропуск, который, по утверждению оккупационных войск, дает возможность перемещаться между районами, поскольку фактически город разделен на районы в зависимости не только от административных районов, но и зон боевых действий. Мы наблюдаем за этим процессом. Тысячи людей сейчас находятся в очереди, в том числе на получение этого пропуска. По нашим данным, эти пропуска будут использованы не просто как разрешение на перемещение между районами, но и в принципе как некий документ для возможной паспортизации и как разрешение для нахождения в принципе на улице. Одновременно с фильтрационной процедурой наличие этого пропуска будет означать, что человек не относится к украинским военным, не относится к проукраинскому активу внутри города. То есть, условно, он безопасен для оккупантов.
— По вашей информации, перед тем, как выдать этот пропуск, с людьми проводят какие-то процедуры, допросы, осмотры?
— По сути, фильтрационная процедура в принципе продолжается в городе. И люди до того, как пойти получить пропуск, подпадают под первичную фильтрацию. Она не такая жесткая, как внутри фильтрационных лагерей, которые находятся вокруг города. Но в принципе мы уверены, что после проведения регистрационных процедур под этими пропусками ситуация ухудшится, учитывая, что наши коллаборанты передают российским агентам базы данных: и работников бюджетной сферы, и коммунальной сферы, и правоохранительной системы и так далее. И отчасти цель получения этих пропусков – это дистанционная проверка на соотношение людей: кто они есть и, в частности, их историй в городе.
— Вы понимаете, сколько сейчас людей остается в Мариуполе, а сколько было вывезено на территорию России?
— В городе сейчас остается порядка 100 тысяч человек. В Россию вывезено порядка 40 тысяч человек – из них 33 тысячи человек нами уже верифицировано. Мы знаем, кто эти люди, когда они были вывезены. Мы продолжаем их искать, чтобы вернуть домой.
По фильтрационным лагерям можно говорить о том, что они переполнены. Их четыре. В Мангушском и Никольском находятся порядка 10 тысяч человек в каждом из них. Такое же примерно количество людей, по нашей информации, находится в фильтрационном лагере в Безыменном. В фильтрационном лагере в поселке Ялта немножко меньше людей.
— Это лагеря, которые находятся на территории Донецкой области, которая ранее была захвачена, еще восемь лет назад?
— Нет. Это только Безыменное – это ранее оккупированная Россией территория, которая находится недалеко от города Новоазовск. Мангуш, Никольское и поселок Ялта – это все свежие временно захваченные территории вокруг города Мариуполя, которые находятся на расстоянии 15-20 километров от города. В принципе, это направление эвакуации из Мариуполя в Запорожье, в частности через Бердянск. Там организованы фильтрационные лагеря, люди содержатся в абсолютно ужасных условиях. Это просто издевательство, не говоря о самой процедуре.
Мы видим полную наполненность этих лагерей. Оттуда людям пока еще дают возможность выехать в контролируемую Украиной сторону, часть людей оттуда вывозят в сторону Донецка. А дальше люди либо остаются на оккупированной территории Донецкой области, либо попадают на территорию России.
— Вы говорите, что люди содержатся в ужасных условиях. Что это за условия? Где они устраивают эти фильтрационные лагеря? Где можно разместить такое количество людей?
— По сути, это помещения школ, это спортивные актовые залы. Людям накидали маты на пол. Мест, чтобы спать, для всех не хватает. Люди стоят, сидят, их практически не кормят. Худо-бедно пытаются поить. И в таких условиях держат не по одной неделе, пока не пройдет фильтрационная процедура. Поэтому это просто ужасно: из холодных подвалов в такие фильтрационные лагеря. Покидать лагеря нельзя, пока не закончится процедура. Территории школ охраняются. Человек, попавший в фильтрационный лагерь, должен там находиться, пока с ним не будет проведена и закончена фильтрационная процедура и пока он не получит документ или разрешение покинуть лагерь. Либо если он не прошел фильтрационную процедуру, то таких людей вывозят в сторону Докучаевска и Донецка. И мы сейчас ищем лагеря, где содержатся наши люди, которые относятся к так называемым нацистам, с точки зрения оккупантов.
— То есть этим людям не позволяют уехать в Украину? Их берут в плен?
— Сложно назвать это пленом, потому что это не военнослужащие, это просто гражданские люди. Их арестовывают. Поступает информация, что некоторых людей в районе Мангуша даже расстреливают, если считают, что [они имеют отношение к так называемым нацистам]. Мы уже на полном серьезе между собой называем их "концентрационными лагерями". Наверное, это наиболее близкое понятие к тому, что происходит с теми людьми, которые не прошли фильтрацию. Потому что те, кто относится к военнослужащим или правоохранительным органам, попадают в Донецк и содержатся там в тюрьмах. А что происходит с гражданскими людьми, не относящимися к этой категории, – их, по нашей информации, отвозят в Докучаевск. И что происходит там, к сожалению, пока неизвестно. Мы как раз в состоянии поиска и уточнения информации: где их содержат, в каких условиях. Мы прекрасно понимаем, что это точно не санаторий. В лучшем случае это банальная тюрьма.
— Кто эти люди? Это мужчины, женщины или дети?
— Это все начиная от 18 лет до бесконечности, вне зависимости от пола.
— Но вы сейчас не можете оценивать количество людей, которые находятся в этих лагерях? Вы сказали, что 33 тысячи было вывезено в Россию?
— Больше 40 тысяч уже вывезено, 33 тысячи – это те, кого мы верифицировали по данным.
— Сколько сейчас находится людей в лагерях, вы не понимаете?
— По нашим оценкам, с учетом четырех лагерей – порядка 20 тысяч человек точно находятся в ожидании фильтрации. Сколько из них будет депортировано, а сколько получит разрешение на эвакуацию в контролируемую Украиной территорию, говорить сейчас сложно. Мы продолжаем следить за ситуацией. В Безыменном, откуда идет стопроцентная депортация, находится сейчас от 7 до 10 тысяч людей. То есть мы ожидаем, что 50 тысяч точно будут депортированы в ближайшее время, если не изменится ситуация. Тенденции пока такие.
— Ранее была информация о том, что в самом Мариуполе могли погибнуть в результате боевых действий до 22 тысяч мирных жителей. Можно ли эту информацию сейчас уточнить? Или эти цифры вообще невозможно будет уточнить на протяжении долгого времени, потому что, кроме военных, в Мариуполе никаких людей, которые могли бы этим подсчетом заниматься, не осталось?
— Фактически да. Мы же понимаем, что никто не в состоянии сейчас пересчитать реальное количество погибших. Все расчеты максимально возможные мы делаем. И да, можно говорить о примерном количестве в 22 тысячи погибших людей. Но мы, опять же, не знаем, сколько осталось тел погибших под завалами, сколько погибнет еще в ближайшее время. Поэтому пока мы останавливаемся на цифре 20-22 тысячи погибших на сегодня.
— Можете ли вы подтвердить заявление о том, что на территории завода "Азовсталь" тоже укрываются мирные жители?
— Да, конечно. На территории "Азовсталь" в принципе изначально укрывались жители. Сейчас мы знаем ситуацию, что когда пошла усиленная депортация Левобережного района, люди еще больше попытались укрыться от депортации в первую очередь на территории "Азовстали". Я знаю, что там находятся местами наши защитники. Насколько я знаю, всех приняли, всех укрыли. Очень много детей находится там в убежищах вместе с гражданским населением. Сколько там конкретно находится людей, мы примерно понимаем. Я не буду озвучивать это сейчас, чтобы не раскрывать данные. Со временем мы узнаем. Но да, на территории "Азовстали" находятся не только военнослужащие Украины, не только наши защитники, но и дети, врачи и гражданское население.
— Как вы думаете, возможны ли какие-то договоренности по поводу вывоза этих людей из Мариуполя? Или гуманитарные коридоры раньше не удавалось согласовать с российской стороной и сейчас не удастся?
— Конечно, я как мариуполец искренне хочу и надеюсь, чтобы все-таки была такая возможность. Пока, [исходя] из нашего опыта, из опыта всех переговоров, мы и близко не подошли к точке, когда можно доверить россиянам. Последняя вчерашняя ситуация с их смешным ультиматумом – предложением сдаться нашим защитникам. Они говорили о том, что будет помечена красными флажками линия, которую они должны пересечь, если они хотят сдаться. Линия, которая не обстреливается. Но ни одного красного флажка не появилось. Мы прекрасно понимаем, что это очередная ловушка для того, чтобы вышли наши защитники, чтобы просто попытаться их уничтожить. Поэтому верить россиянам на слово [нельзя]. [Исходя] из опыта Мариуполя, из опыта нынешней фазы войны с 24 февраля, еще ни разу россияне не сдержали ни данные ими договоренности, ни данные ими обещания. Надежда у нас, конечно, остается, надежда умирает последней. Нам бы очень хотелось всем, чтобы дали возможность, дали коридор вывезти и наших защитников, и наших мариупольцев, кто хочет эвакуироваться.
В условиях военного времени Настоящее Время не может независимо подтвердить данные о количестве жителей Украины, оказавшихся на территории России, и каким именно образом они туда попали. Российские военные ранее заявляли, что вывезли из Мариуполя почти 139 тысяч человек, но отвергают существование "фильтрационных лагерей" и настаивают, что люди выезжают на территорию РФ добровольно. Татьяна Игнатченко-Тюрина, глава управления информационной деятельности Донецкой ОГА, в эфире НВ рассказывала, что украинскими властями подтверждены более 30 тысяч случаев принудительной депортации украинцев из Мариуполя и Волновахского района. Уполномоченная Верховной Рады по правам человека Людмила Денисова сообщала о порядка 400 тысяч украинцев, насильно вывезенных в Россию во время войны.
