Верховный суд Чечни лишил Сайди Янгулбаева статуса судьи в отставке и неприкосновенности. Ранее его супругу Зарему Мусаеву арестовали на два месяца по делу о применении насилия к полицейскому. Сам Сайди Янгулбаев покинул пределы России и находится сейчас в одной из стран Европы. Об этом он рассказал в интервью Настоящему Времени.
– Было такое ощущение, что вы ждали этого решения Верховного суда. Как вы вообще на него отреагировали, когда вас лишили неприкосновенности?
– Я вообще не ждал этого решения суда, я вообще так улетел из России, просто по дороге заболел ковидом, еле-еле прихожу в себя. Но когда узнал, по-моему, мне дочка сказала. По интернету говорят, что вроде бы назначено заседание Квалификационной коллегии судей Чеченской республики о лишении статуса неприкосновенности. Вот тогда я узнал, я вообще не ожидал такого решения.
– А как отреагировали?
– Как я могу отреагировать? Негативно, конечно. Точно так же в 2015 году, когда нас в первый раз забрали 18 ноября ночью в резиденцию Кадырова, меня, среднего сына Ибрагима, старшего сына, там, короче, по беспределу к нам отнеслись, избили всех, и меня заставили написать в ту же ночь заявление также якобы по собственному желанию, чтобы я ушел в отставку. Это заявление было рассмотрено в тот же день, 19 ноября, как и это. Мы собрали членов квалификационной коллегии судей, и они решили вопрос о прекращении моих полномочий. Хотя прекрасно все знали, что со мной случилось, что к чему, но просто мне пришлось тогда написать это заявление, потому что грозились убить моего сына Ибрагима, что его оттуда не отпустят, он же был в их руках, и поэтому из-за сына я и написал заявление.
Я знал, что он ничего не совершил и у меня никаких препятствий не будет вернуться обратно. После того, как он через полгода вернулся, я написал ходатайство, но меня так и не вернули на работу – боялись отменить свое решение, говорили, что надо разрешение от Кадырова, а ему сказать все боялись. Вот так дошли до 2017 года, потом в 2017 году опять забрали моего сына Ибрагима Янгулбаева, 22 мая. Так незаконно месяц его они держали в подвалах, спустя месяц уже избрали меру пресечения, 22 или 23 июня. Вот тогда я уже понял, что мне возвращаться в судебную систему уже все. Они уже сфабриковали уголовное дело по статье 282 УК и избрали меру пресечения. Тогда я поехал на работу, написал заявление о назначении ежемесячного пожизненного содержания судьи и о выплате 30 июня 2017 года и в августе выехал вместе с семьей из Чечни, так как мною были поданы во все федеральные органы власти заявления, жалобы вплоть до Путина, что в отношении меня и моей семьи совершены преступления, чтобы привлечь к уголовной ответственности тех лиц, я называл их конкретно.
Однако федеральные органы власти поступили следующим образом: Следственный комитет России отправил [жалобы] в Следственный комитет Чеченской республики, МВД Чеченской республики, прокурору. И они мне дали ответы потом. И то я ответы не мог получить, меня дома не было, потом я через какое-то время их получал от родственника. В ответах писалось следующее: ваши заявления рассмотрены, факты, изложенные у вас в заявлениях, не подтвердились. И вот они на этот раз снова такой цирк устроили.
Я не знал, по какой причине они лишили статуса неприкосновенности. Сегодня я узнаю из инстаграма, выступает там председатель Верховного суда Гардалоев, председатель коалиционной коллегии – это люди, которые пришли в 2017 году только туда, то есть после того, как я ушел из Верховного суда. И они заявляют, что якобы я нарушил кодекс судейской этики, и ссылаются, что-то показывают из нашего семейного приватного чата, чат между членами семьи, это непубличный чат, между собой разговариваем, обсуждаем, разговор как на кухне. Каким образом у них это оказалось – я не знаю.
По-моему, 28 декабря мой сын, правозащитник, юрист "Комитета против пыток", был также задержан в Пятигорске, допрошен в качестве свидетеля и отпущен. И у него во время обыска забрали ноутбук и телефон. Видать, оттуда они перекачали, но там тоже слышится в голосовом чате, голос – все это они взяли, во-первых, незаконно, не соблюдая никакой закон. Во-первых, нет никакой экспертизы, что это я или не я. И то даже если бы я был там, я там ничего такого не говорил, если был бы я. И еще они показали, что 20 января, когда похитили мою супругу, я, конечно, эмоционально возбужденный сказал: "Я ненавижу вашего Кадырова и Чечню", – я имел в виду кадыровскую Чечню, там, где главенствуют узаконенные бандиты. Вот это они приводят, якобы из-за этого я нарушил кодекс судейской этики, и так вроде бы поэтому лишили меня статуса неприкосновенности. Но я еще решения не видел, там заниматься будет сейчас мой адвокат, мы будем обжаловать, я не знаю, как они могли так поступить, я вообще не понимаю. Все они находятся под сапогом Кадырова, и любой его каприз они выполняют.
– А из этого чата они взяли голос Ибрагима, где он якобы критикует одну из ветвей ислама?
– Это наш семейный чат. Мы создали чат и просто переписывались, залили в этот чат.
– Просто был опубликован звук.
– Да-да, поскольку это незаконно у них оказалось, вообще незаконно, я не знаю как, там идет стопроцентный монтаж, склейка, все такое, нет никаких экспертиз. На основании этого как можно лишать статуса? Никаких доказательств, я там ничего не говорю такого.
– А что с вашей женой? Вы знаете, что сейчас с вашей женой?
– Сейчас хотят пустить мнение такое чеченское, что мы грязные люди, против власти пошли. И вот этот вопрос похищения моей супруги и совершения в отношении меня и супруги букета преступлений, чтобы это замылить, специально увезли. Я-то знал, что когда увозили, показывали эту филькину грамоту просто на приводе, это фиктивное постановление о приводе, что они везут ее взять в заложники, потому что у нас были уже разговоры, якобы моего среднего сына они подозревают администратором оппозиционного телеграм-канала 1ADAT. Когда я с ним разговаривал насчет этого, он мне не подтвердил, что он там администратор, не подтвердил и не отказался даже – я так и не понял. Но если он администратор, если он что-то совершил, то должны претензии быть к нему, а не к целой семье.
– Вот по поводу семьи хотел спросить.
– Забрали супругу в заложники, просто сфабриковали по-быстрому дело, арест. Вообще нельзя было ее сажать, потому что она диабетчица, пять раз колется, диабет второго типа, вообще нельзя арест применять к таким людям, даже меру пресечения нельзя избирать. Даже если бы она не была диабетчицей, я и сам работал судьей, мировым судьей, в отношении женщины не применяется арест, если есть иной вид наказания, если даже она совершила административный проступок, там есть иной вид наказания: штраф. А они взяли выбрали самый строгий вид наказания и назначили максимальный срок, 15 суток, – и потом сейчас говорят, что дело возбудили в отношении нее по статье 318. Как она могла напасть на полицейского, она вообще не могла стать на ноги, они ее тащили волоком, вывезли. Мы боролись за нее, но ничего не смогли сделать, потому что их залетело к нам восемь человек. Я ей тогда сказал в возбужденном состоянии, конечно: "Кто вас послал, бандит Кадыров, я ненавижу Чечню", – Чечню я имею в виду не Чечню, конечно, Чечню я уважаю и люблю. Я имел в виду Чечню при власти, эту преступную хунту.
– По поводу вашей семьи хотел спросить, на митинге в Грозном ваши члены семьи публично открещиваются от вас, осуждают. Как вы можете это объяснить? Как вы это восприняли?
– Конечно, я это воспринял очень больно. Но я их понимаю, потому что моих родственников начали систематически забирать туда, оказывать на них давление. В последний раз 22 декабря забрали наших родственников в количестве где-то 40 человек: с моей стороны родственников и родственников моей супруги, Мусаевой Заремы.
Потом, когда их начали отпускать по частям, за исключением моих родных братьев Янгулбаева Саид-Эмина и Саид-Ахмеда, те, кто были на свободе, показывали, они только в тот день выпустились, 22 декабря находились там. На них оказывалось сильнейшее физическое и психологическое давление. И напели им из этого семейного чата, как будто мой сын оскорбляет наших святых людей, устазов, Кунта-Хаджи, тоже самое там смонтировано, все это склеено, это неправда. Потому что я сам из Кунта-Хаджи-вирда. Всю жизнь у нас дома делают зикр (многократное произнесение молитв – НВ). Мы из Кунта-Хаджи. Хотя человек сам имеет право [решать], кому ему молиться, какого вирда (чтение в определенное время аятов Корана и молитв – НВ) быть. Главное – верить в Аллаха в первую очередь. Вот из-за этого просто хотят нас с грязью смешать, чтобы общественное мнение было против нас, чтобы отвлечь внимание от той проблемы, которую они совершили в отношении Мусаевой Заремы, в отношении меня, будучи в статусе неприкосновенности, они ворвались в мое жилье, совершили целый клубок преступлений, потащили, увезли волоком мою жену.
– А в той стране, где вы сейчас находитесь, я понимаю, что вы не хотите и, скорее всего, не будете называть ее, я даже об этом вас и не прошу, но тем не менее хочу вас спросить: вы себя сейчас чувствуете там в безопасности? Со стороны того государства, где вы находитесь, оказывается ли вам какая-то помощь, поддержка, возможно охрана?
– Когда я улетал, я говорил, что я временно уезжаю, пока не разрешится вопрос с моей супругой. Но после того, как они начали угрожать нам, отрезать нам всем головы, это была реальная угроза, однако в отношении этих людей, депутата Госдумы Делимханова и других, которые во власти находятся, высокопоставленные должностные лица, в отношении них никаких дел не возбуждается, их с работы не увольняют, а вот у меня судейский статус снимают, хотя нет никаких доказательств, я такого не говорил. А те люди, которые угрожают нам отрезать головы, они это могут сделать, если они доберутся до нас. На эти их деньги и киллеры, неоднократно они это делали по Европе, убивали, это все доказано, что причастен именно Кадыров и его киллеры. Вот по нашим следам они пустят их, но я в настоящее время пока окружен международными правозащитниками, я еще никому не сдавался иностранному государству, ничего не писал, никакие заявления, временно как турист нахожусь в одной из стран Европы.
– А вас или членов вашей семьи могут объявить в розыск по линии Интерпола?
– Я не знаю, Ибрагима, если он объявлен в федеральный розыск. В отношении нас, я говорю, ничего нет, никаких доказательств нет, что мы что-то совершили. Его якобы объявили в федеральный розыск, сказали, что оправдывает терроризм, публичное оправдание терроризма. Публичное оправдание терроризма должно быть публичным, а не в семейном чате, даже если что-то говорили.
– Вы говорили об убийстве чеченцев в Европе, действительно это была большая волна, в том числе это были убийства и покушения в Катаре, например. До сих пор это все не объединено в какое-то одно дело. Как вам кажется, необходимо добиваться того, чтобы эти дела рассматривались все вместе каким-то международным, что ли, судом?
– Конечно, международным судом можно рассмотреть и действительно признать международным террористом Кадырова и этих его приспешников. Они действительно международные террористы, они, к сожалению, находятся у власти. Почему их Путин поддерживает, я не пойму, вообще ужас. С такой властью во главе с Кадыровым ничего хорошего не светит ни для России, ни для будущего Чечни тем более.
