23 октября 2002 года Театральный центр на Дубровке был захвачен террористами. В заложниках оказались 916 человек. Погибло 130 заложников, причем только пятеро из них были застрелены террористами, остальные задохнулись во время штурма. Состав газа, который пустили российские силовики, до сих пор засекречен.

В дни годовщины трагедии выходит фильм правозащитника и документалиста Ивана Качалина "Общее/частное. "Норд-Ост". Картина доступна на сайте до первого ноября.

В следующем году с момента трагедии "Норд-Оста" пройдет 20 лет. В России память об исторических событиях коротка, и прежде всего коллективное бессознательное вытесняет свидетельства о преступлениях государства – репрессии, политические убийства, первую и вторую Чеченские кампании. Причиной забывания является не только пропаганда, подобно жертве насилия, народ стремится забыть о содеянном. Новейшая история России соткана из непроработанных, неотрефлексированных травм.

Как понятно уже из названия, "Общее/частное" – документальный фильм, в котором частные истории людей, потерявших близких во время штурма центра на Дубровке, пересекаются с историей страны. Начало правления президента Путина ознаменовалось серией терактов, среди которых захват центра на Дубровке. С тех пор об этом трагическом событии постарались забыть, как говорится в предыдущем документальном фильме Ивана Качалина "27 секунд памяти" – каждый год в день годовщины государственные каналы посвящают памяти жертв трагедии не больше 27 секунд.

Между тем свидетели и участники помнят и надеются на справедливость. Некоторые из родителей погибших обращались в Страсбургский и Европейский суды по правам человека, другие проводили собственное расследование. Многие из них уверены в одном: заложники погибли из-за преступной халатности властей, запустивших отравляющий газ и не позаботившихся о должной эвакуации заснувших людей.

Российские телеканалы отказались предоставить документальную хронику событий, в частности поэтому фильм сделан очень лаконично. Он открывается кадрами, снятыми в самом театральном зале во время захвата террористами. Лейтмотивом повествования является немая, молчаливая хроника одного из дней памяти трагедии. А стержнем сюжета – интервью с родителями погибших.

В фильме истории рассказывают отцы трех жертв трагедии – Сергей Карпов, Владимир Курбатов и Дмитрий Миловидов. Сергей Карпов скончался в прошлом году, в фильме он дает одно из последних своих интервью. Его сын Александр Карпов погиб от асфиксии во время штурма, и отец всю жизнь боролся за сохранение правды. Вместе с женой они подали в Страсбургский суд на российское государство и выиграли процесс. Об этом он, помимо фильма "Общее/частное", рассказывает в документальном фильме Екатерины Гордеевой.

Владимир Курбатов и Дмитрий Миловидов потеряли несовершеннолетних дочерей – Кристину Курбатову 13 лет и Нину Миловидову 14 лет. Девочки тоже погибли от удушения неназванным газом. Семьи Курбатовых и Миловидовых тоже выиграли Страсбургский суд, но на родине их истории все еще остаются неуслышанными. Как свидетели преступления они неудобны государству, в интервью Дмитрий Миловидов задает риторический вопрос: неужели государство – это монстр, который пожирает собственных детей?

"Мы же должны дать ответ своим детям. Что же это у нас за государство, которое не смогло своих граждан спасти. А может, это страшное тараканище из сказки, которое пожирает людей в обмен на чьи-то политические амбиции? Ради чего погибла Ниночка? Ответ власти придется давать очень скоро", – говорит Миловидов.

Образ Молоха возникает за кадром, когда на кадры, запечатлевающие временный мемориал жертв "Норд-Оста", накладывается голос Владимира Путина, который лично отдал приказ о штурме центра на Дубровке. Сейчас уже мало кто помнит, что основным требованием террористов был вывод войск из Чечни. В ответ на это требование решено было пустить газ и начать операцию по освобождению заложников. По словам президента, "Эти люди погибли не от газа, потому что газ не был вредным, он был безвредным, и он не мог причинить какого-либо вреда людям..." Факт отравления признан независимыми экспертами и Страсбургским судом, выжившие продолжают страдать от отравления (примерно 700 человек), а поскольку состав газа засекречен, то и лекарства от него нет, а значит, и число жертв теракта по-прежнему продолжает расти, даже спустя почти 20 лет.