Андрей Суша работал дефектоскопистом в минской лаборатории и, как многие жители Беларуси, принимал участие в протестах против итогов президентских выборов в 2020 году.
В январе 2021 года к нему начали приходить сотрудники силовых органов, затем увезли в отдел безопасности компании и пригрозили записать извинения на камеру. В марте его 72 часа продержали в изоляторе и вызывали на допрос в Следственный комитет. После того как на него завели два уголовных дела – "за оскорбление милиционера" и "угрозу расправы над сотрудниками правоохранительных органов", – он, как и многие его сограждане, решил покинуть страну. Однако сделал это весьма необычным способом: перелетел через границу на мотопараплане.
Суша рассказал в эфире Настоящего Времени, как ему удалось перелететь границу и почему он выбрал именно такой способ побега.
— Расскажите, из-за чего против вас возбудили уголовное дело в Беларуси? Вы принимали участие в каких-то акциях против Лукашенко?
— После выборов, которые он украл, то есть сфальсифицировал, я был возмущен, как и миллион белорусов, я участвовал в маршах и высказывал в интернете свою точку зрения после всех событий, когда милиционеры просто избивали людей. И из-за этого на меня завели уголовное дело.
— То есть фактически вас преследовали из-за комментария в интернете?
— Да. Когда так называемый сотрудник милиции избивает людей до полусмерти, когда с живых практически снимают кожу, то как к этому можно относиться спокойно? Да, я высказывал то, что о них думал.
— Когда вы поняли, что теперь у вас путь только один – покинуть Беларусь? Когда настал этот момент?
— После трех незабываемых суток на Окрестина я понял, что сидеть в тюрьме или на "химии" [я не буду] – я не считаю себя виноватым. Ни одного уголовного дела не заведено в отношении этих подонков, которые избивали мирных людей, которые высказывают свое мнение. Там сотни по тюрьмам сидят. Мне это не надо, я не считаю себя виновным.
— И вы поняли, что единственный безопасный путь для вас – это покинуть Беларусь по воздуху?
— Да. У меня литовской визы не было, через границу идти тоже нет стопроцентной гарантии, что я безопасно перейду. Уже были случаи, что людей ловили и [отправляли] обратно на "химию". И я решил лететь.
— Как вы готовились к этому полету и как этот полет проходил?
— Я летаю на парамоторе уже довольно давно, поэтому технически это не было сложно. Я просто по карте примерно построил свой маршрут, приехал на место, взлетел и полетел.
— Было нестрашно пересекать белорусскую границу по воздуху? Ведь можно было предположить, что по вам могли открыть огонь.
— Да, было немножко страшно, но лучше умереть подстреленным, чем гнить в лукашенковской тюрьме. Я там предпринимал некоторые меры, чтобы обезопаситься: летел над лесами, чтобы меня сложно было заметить, летел на низкой высоте.
— Я правильно понимаю, что лететь на низкой высоте – это опаснее, чем лететь на обычной высоте, для парапланериста?
— Есть такой афганский вариант – так летали летчики в Афганистане – лететь как можно ближе к земле. Я летел метров 100, наверное, над землей, и у меня все получилось.
— Вы построили маршрут так, чтобы приблизительно нигде не было рядом пограничников?
— Я не знал их расположение, какие там заставы. Я просто летел над такими, как я думал, менее людными местами – над лесами, над болотами, – где вероятность их встретить минимальная.
— Вы оказались в Литве, что происходило дальше?
— Я приземлился, пошел к местным жителям, они вызвали полицию. Приехала полиция, и уже потом полиция вызвала пограничную службу, и я написал прошение об убежище.
— Представители полиции говорят вам что-либо о вашей дальнейшей судьбе? Вам предоставят статус беженца?
— Сейчас я нахожусь в центре для приема беженцев, мои документы рассматривает литовское правительство – служба эмиграции.
— Вы считаете, что вы сейчас в безопасности?
— Да, я в безопасности.
