В Казахстане 10 января пройдут выборы в парламент. Они проходят по новым правилам: во-первых, наличие в парламенте оппозиции теперь прописано законодательно, во-вторых, предусмотрены квоты для женщин и молодых депутатов. Однако аналитики все равно говорят о "выборах без выбора": реальной власти в Казахстане парламент не имеет. О том, почему надежды на изменения в связи с выборами не оправдались, Настоящему Времени рассказал политолог Димаш Альжанов.

— Есть ли какое-то существенное отличие этих парламентских выборов от предыдущих, если не считать, что они проходят в срок?

— Существенного отличия нет, но есть больше давления. С чем это связано? Во-первых, государство себя проявило очень плохо, режим не справился с ситуацией с пандемией, с ковидом. Сейчас самые исторически низкие рейтинги у Назарбаева, у его партии. И есть большой спрос на антиистеблишмент в стране, то есть на новых политических игроков. В связи с этим, естественно, необходимо гарантировать тот результат, который уже сейчас популяризируется со стороны властей, – 75%. И чтобы убедиться, что их фальсификации, фото- и видеоматериалы не пройдут в социальные сети, принимаются меры для того, чтобы максимально ограничить наблюдателей в день голосования.

— На этих выборах независимым наблюдателям ограничили возможность вести полноценное наблюдение, фотографировать и снимать на видео нарушения на избирательных участках. Как вы думаете, зачем это нужно властям?

— Естественно, поскольку сейчас общество мобилизуется на протестное голосование, даже несмотря на то, что убрали ОСДП, чтобы она не мешала достичь желаемого результата, несмотря на то, что [идет] давление через административный ресурс на учителей, на всех работников госслужбы, очень сложно гарантировать сейчас 75%, даже их видимость. Поэтому была команда максимально ограничить наблюдателей, общество от информации, связанной с нарушениями, чтобы картинка, которая появится уже после 11-12-го числа, с официальными результатами лучше воспринималась обществом, чтобы нарушения и фальсификации не выявлялись и не доходили до людей.

— Как вы думаете, почему власти не допускают реальную оппозиционную силу к выборам?

— Это алгоритм развития персоналистского режима Назарбаева. Здесь не может быть никакой альтернативы. Если появится альтернатива, то это будет означать потерю власти. Поэтому годами выстраивалась избирательная система и принимались законы, которые максимально ограничивают участие общества в политике.

Участие в политике – очень дорогое удовольствие в Казахстане. Вы не можете создать партию, потому что у вас будет недостаточно финансовых ресурсов: объединить людей по стране, финансировать офисы и собрать большое количество подписей. У вас не будет возможности самовыдвижения, потому что только через партии вы можете теперь участвовать в выборах. Это максимальный способ гарантировать безальтернативность выборов. Чем более предсказуем результат на выборах, тем более устойчив режим. По этой формуле всегда двигался Назарбаев.

— Особенность этих выборов и в том, что они впервые проходят, когда страну возглавляет новый президент. Многие надеялись, что с приходом Токаева Казахстан станет более свободным. Надежды оправдались или нет?

— Нет, надежды, конечно, не оправдались. Давайте судить по поступкам. Человек зарекся о политических реформах в начале своего президентства. Он ничего не исполнил. В момент, когда нужно было проявить твердость и показать, что у него есть своя политическая повестка, он не справился с этим, то есть не было заявления от него. Он просто идет в фарватере некоторых событий, и когда Назарбаеву удобно, он может легко его перебить, войти в политическую повестку страны и сделать свои важные заявления. А Токаев на это неспособен. Проблема в том, что даже элиты не пользуются тем случаем, что сейчас как раз таки самая лучшая возможность войти в политику. Назарбаев уходит, его имидж не будет восстановлен, его партия уже не будет восстановлена. Это токсичный ресурс, и от этого элитам надо избавляться.