Белорусские преподаватели обратились с открытым письмом к властям, полиции и ОМОНу. В письме звучат: требование "отмены фальсифицированных результатов голосования, объявленных ЦИК", и призывы "не жертвовать своей совестью, своей честью, своим достоинством ради преступных приказов".
Мы поговорили с учительницей Анной Северинец о роли школ и педагогов на прошедших выборах в Беларуси.
— Кто подписал это обращение и кто фальсифицировал голоса во время избирательной кампании? Одни и те же люди или разные люди, одна и та же профессия или разная профессия?
— Это все учителя. Выборы фальсифицировали не только учителя. В избирательных комиссиях у нас есть представители разных профессий. К большому моему сожалению, как человека, который является учителем – учителем года дважды в своей области, – я все-таки должна сказать, что огромное количество учителей, достаточно большое, чтобы положить несмываемое пятно позора на наш цех, принимали участие в фальсификациях. Очень большое число от того числа учителей старались делать все, что могли.
Я сейчас собираю информацию о своих коллегах. Я знаю, что люди рыдали, не подписывали протоколы. Я знаю, что очень многие комиссии не вывесили, как положено, протоколы – в день выборов они должны вывесить протокол в общий доступ – именно потому, что члены комиссии со слезами и истериками отказывались их подписывать. Но практически все избирательные участки находятся в школах. Очень много старшин комиссий – это директора школ. Очень много социальных педагогов, психологов входят в эти комиссии.
К сожалению, на наш цех легло это страшное, практически несмываемое пятно. И мне было важно дать слово, дать возможность заявить свою позицию для тех учителей, которые были и остаются людьми непричастными, людьми протестными, людьми честными и совестливыми, людьми, которые теперь сильно переживают за репутацию учительства вообще, потому что у нас начались жуткие вещи. По сравнению с пытками, конечно, они не жуткие, но очень тяжелые вещи во взаимоотношениях родительских сообществ и школ. Родители массово сейчас готовятся забирать детей, переводить их на индивидуальные [занятия], отказываются вести их 1 сентября в школу, потому что не могут простить комиссии произошедшего. И поэтому нужно было обратиться, конечно. И вообще то, что происходит у нас сейчас, – это страшное дело. И страшное дело то, что ОМОН и милиция – это ведь тоже наши ученики.
— А как так вышло?
— Если честно, я не знаю. Когда я осмысляю то, что происходит, на том моменте, когда я начинаю думать, как они бьют и пытают людей, я перестаю понимать. У меня нет в голове инструментов для этого понимания. У нас очень сильно ходят слухи, что это не наши, что это не белорусы, что это наемники.
— Мне кажется, что это защитная реакция общества, потому что люди не могут себе такого представить.
— Конечно, это защитная реакция, это опасения, потому что мы одновременно боимся вмешательства в наши внутренние дела других стран, но это, конечно, защитная реакция общества, потому что мы очень тесно связаны между собой, мы очень знаем друг друга, у нас, если поискать среди родных, близких, знакомых, то у людей с одной стороны будут родные, близкие и знакомые в другой стороне. И нам страшно думать, что эти люди тоже наши. Но они наши, и мне непонятно, как такое может быть, потому что размер пыток и беспредел, который они творят, у меня в голове не помещается.
— Сейчас мы видим, как люди демонстрируют достоинство на улицах Минска, мы видим эти длинные цепи людей, которые после всего, что было, выходят на улицы и держат в руках цветы. Их очень много во всех городах. Когда с утра я их увидел, мне показалось, что что-то изменилось в четверг, но я боюсь эти ощущение концентрировать в своей голове, потому что много всего было до этого. Как вам кажется, что будет?
— Мы в любом случае уже побеждаем, потому что такой солидарности, такого размера взаимной поддержки, такой самоорганизации, такого ощущения себя наконец-то народом – народом, который сплачивается, народом, который имеет и осознает свои особенные черты, пусть даже и в протестах, – это для нас все очень важно. Мы идем по этому пути, что бы ни было дальше – мы уже победили. Мы готовы ко всему уже.
На сегодняшний день со стороны власти произошли вещи, которые не прощаются и прощены не будут. И даже если на какое-то более-менее продолжительное время нас запрут в большой концентрационный лагерь, это просто так им [с рук] не сойдет. Беларусь – страна с очень глубокими многовековыми партизанскими традициями. Это наша фирменная борьба. Мы умеем изматывать, мы умеем столетиями бороться, поколениями. И мы все равно победим.
