Математики и другие ученые, изучающие статистику во время выборов, заявили о том, что на голосовании по внесению поправок в Конституцию России был зафиксирован высочайший уровень фальсификаций с 2000 года. Исследователь электоральных аномалий Сергей Шпилькин пришел к выводу, что "лишними" могли оказаться около 20 миллионов голосов.
По его подсчетам, реальный уровень явки составил 45% избирателей против официальных 68%, за поправки высказались 65% из них – против официальных 78%, против внесения поправок были 35% проголосовавших.
Основатель организации "Диссернет" и руководитель дата-отдела "Новой газеты" Андрей Заякин в эфире Настоящего Времени рассказал, как сам стал свидетелем фальсификаций на выборах, что говорит в пользу теории Шпилькина, что такое "пила Чурова" и как она выглядела на нынешнем голосовании.
— Что сегодня случилось с вами на участке?
— Это совершенно криминальная история. Я писал о происходившем в территориальной избирательной комиссии Таганского района несколько раз в "Новой газете" – о том, какой там творился беспредел. На меня набрасывалась и меня избила во время исполнения мной обязанностей одновременно члена ТИК с правом совещательного голоса и аккредитованного при ЦИК журналиста, штатного сотрудника "Новой газеты", Римма Петровна Бахтиярова. Она нанесла мне несколько ударов. После этого в день подсчета голосов она набросилась и избила журналистку "Новой газеты" Светлану Виданову. Она сломала объектив очень дорогой профессиональной камеры нашему оператору – журналисту Игорю Финковскому.
Сегодня я отправился в этот ТИК, чтобы, во-первых, проверить некоторые данные, которые у меня были от моих источников о разных других нехороших действиях госпожи Бахтияровой.
— А госпожа Бахтиярова – это глава ТИК.
— Совершенно верно. А также чтобы обеспечить сотрудникам полиции доступ к камерам наблюдения, из которых нужно изъять записи, прежде чем госпожа Бахтиярова и ее подельники эти записи бы потерли. А такие камеры там, безусловно, есть. Я думаю, они есть во всех помещениях ТИК, но как минимум они есть и на входе, и в помещении, где раздавались бюллетени, и в коридорах ТИК.
Пока я там сидел и ждал сотрудников полиции, госпожа Бахтиярова позвонила по телефону, сказала кому-то своему: вызывай наших. И действительно, пришли несколько жлобов. Один из них – член территориальной избирательной комиссии, к сожалению, я не помню его фамилию, но ее несложно установить – у меня остались видеозаписи с его лицом. Этот товарищ схватил стул, на котором я сидел, поволок его по коридору ТИК и опрокинул. При падении я, к счастью, выжил, но при этом поранил руку. Я сходил к врачам, снял побои – освидетельствовал, мне сделали перевязку.
— Ради чего такие насильственные действия в отношении наблюдателей-журналистов?
— Я думаю, ради того, чтобы прятать те безобразия, которые совершались на территории этого ТИК. Мы нашли там огромную кучу вещей, которые могут свидетельствовать о прямой фальсификации выборов. Прежде всего это, конечно, голосование надомников в огромном количестве и "надомников местонахожденцев" – они же "прикреплянты". То есть те люди, у которых нет постоянной прописки, но которые почему-то считают, что они больные или старые, и к ним якобы должна выехать урна.
— Это позволяет влиять на результат?
— Эти "надомники-местонахожденцы" практически сделали результат наших выборов. Приведу вам один пример. На участке №134, видите, 229 человек за один выезд комиссии с надомной урной проголосовали по месту нахождения. Я стал смотреть, что это за местонахождение. Вы не поверите, это просто проезжая часть с таким адресом: Автомобильный проезд, дом 17. Там ничего нет, нет никаких помещений – есть только проезжая часть. И на проезжей части стояли 229 человек. Я заметил, что прописки там были самые удивительные.
— Зарегистрированы на тротуаре.
— Да, просто люди голосовали, если верить документам, на проезжей части. Паспортных данных многих из них нет в заявлениях. Подписей в выписке из реестра избирателей, которые обязательны даже по этой корявой обкусанной инструкции, по которой мы голосовали, – их тоже нет в выписке из реестра. Все эти люди – это просто вымысел.
— Вы нашли определенное количество вымышленных людей, и, судя по тому, как госпожа Бахтиярова и в других территориальных избирательных комиссиях и участковых избирательных комиссиях лояльная власть, члены комиссий защищают свой результат, – там есть что защищать. Но действительно ли расчеты указывают настолько масштабную фальсификацию, о которой говорит Шпилькин, или речь идет о том, что не 70% проголосовали за Конституцию, а только 60%?
— Да, безусловно, речь идет о масштабных вбросах и переписываниях. А я напомню, как фиксируются эти вещи по электоральной статистике. Когда просто нарисовали красивую явку с каким-то круглым значением процентов – 70%, 75%, 80%, 85%, – то на графике распределения количества голосов "за" по процентам явки у вас возникают такие пики. То есть возникает явление, которое испокон века называется "пилой Чурова", а сейчас это довольно мощная пила, которую можно обозвать "гребенкой Панфиловой". Не может быть таких пиков на целочисленных значениях большой явки, которые идут сильно правее основного, естественного.
— У тех, кто верит в науку, сомнений, что данные расходятся с официальными, все больше. Оснований для этого тоже немало. Но правильно ли я понимаю, что, несмотря на то, что если результат нарисован, он все равно положительный для Путина.
— Я бы сейчас поостерегся делать эти заявления. Во-первых, мы не можем сказать сейчас, что проведен уже весь анализ и изучено все, что можно было изучить. Я отслеживаю, что пишут сейчас мои коллеги –физики, математики, электоральные статистики, – я вижу, что люди делают все новые и дополнительные тесты. Это, во-первых.
Во-вторых, очевидно, что те проценты, которые получаются, а у Шпилькина получилось порядка 60% одобрения, насколько я помню, при явке 45%. Те проценты, которые получаются, это значение результата, из которого вычтены прямые переписывания бюллетеней и вбросы.
— Это значит, что в этих процентах – 60% Шпилькина за Конституцию – не учтены случаи принуждения, а их вычислить математически невозможно.
— Можно пытаться это делать каким-то образом, совмещая ту статистику, которая у нас есть, с офлайн-данными, с сигналами о принуждении людей, а голосование – это крайне нетривиальная задача, особенно с учетом того, что у нас очень сильно испорчена структура данных, с которой мы работаем. Если обычно у нас раздельно указывается количество голосовавших досрочно, количество голосовавших вне помещения, то здесь у нас данные испорчены ЦИКом намеренно, чтобы испортить жизнь электоральным статистикам, чтобы не дать электоральным статистикам дать более точные оценки количества украденных бюллетеней.
