Шесть часов длились переговоры между президентами Турции и России и окончились договоренностями о прекращении огня в Идлибе. Эрдоган даже позвал Путина в гости, но пообещал продолжить операцию против Сирийской армии в Идлибе и вернуть в Сирию миллионы беженцев.
Согласно договоренностям, с первой минуты 6 марта в Идлибе вводится режим прекращения огня. Кроме того, Россия и Турция договорились создать на севере Сирии 12-километровый коридор безопасности вдоль трассы М4. На участке этой трассы с 15 марта страны будут проводить совместное патрулирование.
В ночь на 28 февраля в результате авиаудара по позициям турецких военных в сирийском городе Идлиб погибли 33 турецких военнослужащих, еще 32 были ранены. Для Турции эти потери стали крупнейшими за все девять лет войны в Сирии.
Турция в лице министра обороны Хулуси Акара обвинила Россию и Сирию в гибели своих военных и пригрозила открыть границы для беженцев в Европу. Кремль отрицал свою причастность. Президент Турции Реджеп Эрдоган договорился с Путиным провести переговоры по конфликту в Сирии "на высшем уровне".
В турецкой прессе ответственность за гибель турецких солдат также возлагали на Россию: прямо говорили, что авиаудар нанесли российские воздушно-космические силы, а Эрдоган проводил консультации с руководством НАТО. Но в четверг российский президент заявил, что ситуация в Идлибе не должна разрушить российско-турецкие отношения.
Востоковед Марианна Беленькая в эфире программы "Вечер" объяснила сложившуюся ситуацию.
– Мы видим, что после того как погибли турецкие солдаты, президент Турции полетел туда, откуда, по мнению турецких журналистов, прилетели самолеты, которые по ним стреляли. Хотя это, конечно, абсолютно неподтвержденная информация. Российские официальные лица полностью исключают вероятность того, что россияне стреляли по турецким солдатам.
– Во-первых, да, официальные российские лица это не подтверждают, но главное, что Эрдоган и официальная Анкара тоже решили не придерживаться версии о вине российских военных. Взяли за основу то, что виноваты силы сирийского режима. Закрыли официально вопрос о России, переступили и пошли дальше. Хотя буквально сейчас были сообщения о новой гибели турецких солдат.
– А зачем они переступают и идут дальше, если Россия действует все дальше и дальше, освобождая Идлиб от тех самых сил, которые поддерживает Турция? Турция просто сдается.
– Во-первых, не до конца сдается, хотя внешне это выглядит как победа Москвы. Но на компромисс шли обе стороны. И Турции без России тоже в Сирии нечего делать – они завязаны друг на друга. Турция надеется выторговать какие-то другие моменты. Возможно, мы еще чего-то не знаем, но ожидаем договоренности по признанию реальности на земле.
Всем было понятно: Эрдогану просто нужно было удержать лицо. По М4 пока непонятная ситуация. М4 – это дорога из Латакии в Алеппо, а М5 – это федеральная трасса из Дамаска в Алеппо, и она очень долго – на протяжении шести-семи лет – была перекрыта на отрезке между Хамой и Алеппо. И за последние два месяца эта трасса М5, которая от Дамаска до Алеппо, полностью под контролем сил Асада оказалась.
– То есть все, что осталось в распоряжении оппозиции, – это небольшой клочок земли на границе с Турцией без стратегических объектов, которыми можно защищать или торговаться, потому что все главные дороги в руках Башара Асада, российских солдат и прочих?
– Там, где у вас стрелочки сходятся, – там как раз идет дорога М4 из Латакии в Алеппо. И там какая-то пока не понятная до конца договоренность. По сути, силы оппозиции и боевиков перерезаны оказались. Непонятно, как они будут выходить, оставаться, что с ними будет. Но, скорее всего, этот нижний кусок рано или поздно все равно перейдет в руки Дамаска.
– Очевидно, что слова Эрдогана о том, что он поспособствует возвращению миллионов сирийских беженцев в Сирию, – это такой способ воздействия. Как он раньше грозил этими беженцами в Европе, теперь он грозит режиму Башара Асада. Или нет?
– Нет, не совсем так. Это, опять же, для внутренней аудитории. Эрдогану нужно вернуть беженцев либо в Европу, либо вернуть в Сирию. Он хотел создать анклав. То есть не вернуть Дамаску, и [пусть они с ними] разбираются как хотят. Он хочет создать анклав на севере Сирии. Для этого ему нужна территория, где эти беженцы могли бы находиться до политического урегулирования в Сирии. Это в идеальном плане Эрдогана – создать протурецкий анклав на севере Сирии.
– А эти люди должны, по мнению Турции, голосовать на каких-то возможных выборах? Влиять на политику?
– До политического решения – нет. Это территория, которая будет подконтрольна Турции. По крайней мере, так это видит Анкара.
– А зачем сейчас Турции эта странная территория, из-за которой гибнут турецкие солдаты?
– Ей нужен рычаг давления на Дамаск, потому что там будет плацдарм для сирийской оппозиции. [Сирийская оппозиция] нужна для давления на НАТО [с целью] достижения политического решения, которое Анкара будет считать приемлемым.
– Когда речь зашла о том, что погибли турецкие солдаты, я немножко поежился от мысли, что две такие большие в военном смысле страны могут где-то столкнуться, пусть даже на территории третьей страны, и это может кончиться довольно плохо. Вы считаете, что для турецкого общества Россия не враг после всего, что произошло и что мы видим сейчас по реакции в Стамбуле?
– Турецкое общество тоже довольно разноплановое. Понятна реакция людей, когда гибнут солдаты, военные. Я представляю, что у нас творилось бы на улицах. Но в то же время много вопросов у турецкого общества: зачем Эрдоган отправлял этих солдат? Есть разные позиции. Есть те, кто считает, что Эрдоган прав, другие считают, что не нужно было этого делать.
– А может это все кончиться для Эрдогана проигрышем на ближайших выборах?
– Тут предсказывать сложно. Он достаточно умный, опытный политик, который сталкивался с разными ситуациями и выигрывал в разных патовых [ситуациях], в которых оказывался.
– Это же важно для восточных людей, для восточной психологии и политики: кто к кому едет в момент обострения. Это о многом говорит. Путин пока, я вижу, доволен ситуацией.
– Да, это очень важно. Но и не случайно, когда начались переговоры Владимира Путина с Эрдоганом, Эрдоган объяснил для своей аудитории, зачем он приехал: "Путин работает над конституционными поправками, поэтому мы пошли ему навстречу, приехали, потому что очень важно остановить кровопролитие". Не знаю, насколько съест это аудитория.
Завтра наверняка будет много громких заявлений Эрдогана, где он будет интерпретировать это как свою победу. Он будет говорить, что соглашение о прекращении огня – это главное.
– Как вы думаете, хочет Эрдоган иметь атомную бомбу?
– Может быть, он и мечтает, но уже поздно метаться.
