Убийство главы ингушского Центра по противодействию экстремизму Ибрагима Эльджаркиева раскрыто. В совершении преступления подозревают членов секты баталхаджинцев из ингушского села Экажево. По делу задержаны четыре человека. Еще один непосредственный участник покушения – киллер Курейш Картоев – остается на свободе. Предположительно, он скрылся в Турции. Все подозреваемые связаны узами родства.
Ингушский информационный портал ZAMANHO приписывает последователям шейха Батал-Хаджи особую философию, которая допускает в отношении людей, не связанных узами религиозного братства, действия, недопустимые внутри общины. Согласно официальному пресс-релизу ФСБ, в ходе обысков в феврале 2015 года у семьи Белхороевых были изъяты деньги и золото в слитках на общую сумму 200 млн рублей, а также арсенал оружия и боеприпасов. Члены семьи Белхороевых заявили тогда, что это клевета и никакого золота, оружия и боеприпасов у них найдено не было.
Почему именно баталхаджинцев считают людьми, способными на кровную месть, журналисты Настоящего Времени спросили у главного редактора "Кавказского узла" Григория Шведова.
— Мы точно знаем, что Центр "Э" на протяжении многих лет был местом шантажа, пыток, убийств. Изощренных пыток, изощренного шантажа. Менялись руководители Центра "Э" в Ингушетии, в отличие от Центров "Э" в других регионах, где также практиковались такие методы. Имел потери. По Центру "Э" работали и сажали конкретных руководителей, конкретных сотрудников именно за то, о чем я сказал. То есть это сертифицированные судом данные об изощренных пытках, изощренном шантаже.
Теперь имел ли убитый отношение к этой практике? Совсем не хочется спекулировать и говорить плохое о человеке. Он мог вызвать определенную реакцию своими ли действиями, действиями ли своих подчиненных, реакцию, которая известна нам как необходимость кровной мести. Если в ходе тех действий, которые они воспринимали как исполнение задач, поставленных высшим руководством региона, они пытали, убивали – занимались тем, чем занимается Центр "Э" на протяжении многих лет.
— Род Белхароевых, говорят, очень влиятельный в республике, не последние люди. Можно в двух словах описать, что это за люди?
— Тут надо очень аккуратно говорить, поскольку Белхароевы, баталхаджинцы – они мифологизируются часто. Но, с другой стороны, есть и основания для того, чтобы в их адрес звучали разные версии о том, насколько это сплоченное сообщество, братство.
— То есть можно говорить, что это даже не семья, а что-то большее, но крепко держащееся друг за друга?
— Конечно. Это братство многих тысяч людей, это не одна семья. У них особые отношения с чеченским руководством, с Рамзаном Кадыровым. Это была такая "пятая колонна" во времена Евкурова, потому что они выступали с противоположными позициями, чем губернатор Евкуров, они имели свое слово. И по отношению к ним тоже производились определенные действия, чтобы они становились менее влиятельными. В частности, массовые изъятия оружия у них производились, да и многочисленные криминальные истории, которые с ними происходили, тоже говорят о том, что не все мифы сугубо придуманы. Были многочисленные перестрелки, были многочисленные истории, которые свидетельствуют о том, что в этом братстве есть, видимо, какие-то коммерческие задачи.
— У этих людей своя гордость?
— У них есть своя гордость. Я бы сказал, что баталхаджинцы – это те люди, которые, несмотря на то, что и Рамзан Кадыров, к которому они по понятным причинам сильно прислушиваются, и власти Ингушетии, все говорили: нет, кровная месть, вы что, надо от этого уходить. Они все определенные шаги к тому, чтобы эта традиция уходила, делали, но именно баталхаджинцы – это те люди, которые, несмотря на все это, никогда от кровной мести как от практики не отказывались.
