Генпрокуратура России запросила у полиции Западного административного округа Москвы данные всех понятых по уголовным делам, связанным с наркотиками. Напомним, что сотрудники отдела полиции именно этого района Москвы задерживали журналиста Ивана Голунова.
Это не единственное дело, когда 228 статья Уголовного кодекса использовалась в политических целях.
Трава против "Монстрации"
Десять лет назад у художника Артема Лоскутова был конфликт с новосибирским Центром "Э". Силовики тогда, не стесняясь, грозили подбросить наркотики за "Монстрацию" – акцию придумал Лоскутов. Угрозам Артем не поверил. Но спустя две недели после "Монстрации" ему позвонил товарищ майор и в очередной раз вызвал на неформальный разговор. После отказа Лоскутова задержали около дома.
"Вечером иду домой, меня возле дома в 100 метрах от подъезда окружают четверо амбалов, ну как эшники обычно выглядят, бандиты такие появились понятые, говорят: "Что у тебя запрещенного есть при себе? Надо провести досмотр перед тем, как мы поедем, формальная фигня". Я говорю: "Ничего нет, в карманах ключи, телефон" – "Давай сумку". И с сумкой что-то стоит, пытается ее вскрыть", – рассказывает Лоскутов.
Легким движением руки в рюкзаке появляется целлофановый пакет с зеленым содержимым, общий вес – 11 граммов.
"Я расстроился, говорю: "Я думал, вы будете экстремизм искать в акциях, разбирать художественные аспекты, а это вообще что такое?" Подбрасывать наркотики – я расстроен уровнем дискуссии. Я их не трогал", – говорит художник.
Дальше был суд, огласка в прессе, общественный резонанс и пачка положительных характеристик. Но большой доказательной базы в подобных делах не требуется, доказать вину можно при наличии простого пакета документов.
"Рапорт сотрудника полиции, который покажет, что он обнаружил в толпе человека, который вел себя очень подозрительно и нервно. Следующий документ: протокол задержания. И третий документ будет – протокол изъятия, "в присутствии понятых изъяли из правого или левого кармана наркотик". Все. Доказательства на этом закончились", – объясняет адвокат "Агоры" Ирина Хрунова.
После месяца в СИЗО и общественной кампании в поддержку Лоскутова арест заменили на подписку о невыезде. Артему грозило до трех лет лишения свободы, но в итоге суд присудил 20 тысяч рублей штрафа. Тем не менее судимость осталась.
"Сейчас визу мне американцы не дают, потому что у них есть пунктик, что любой, кто был под арестом в связи с наркотиками, по статье, которая предусматривала больше года лишения свободы – а у нас с трех начинается минималка, – въезд закрыт. Это несмотря на позицию правозащитных организаций, которые говорят, что это политически мотивированное преследование", – говорит Лоскутов.
Артем убежден, что сейчас про "народную 228-ю" в России знают если не все, то многие: "Это как с онкологией – у кого-то есть знакомые, кто попадал в тюрьму, кому подбрасывали наркотики. Мой опер, один из тех четверых, кто меня задерживал, он сейчас сидит в тюрьме".
Алексей Борников, о котором говорит Артем, в 2016 году получил приговор – восемь лет лишения свободы. Вместе с другими сотрудниками ФСКН и других отделов в Новосибирске за распространение героина с использованием служебного положения.
Наркотики для адвоката
История адвоката Артура Преля началась в 2010 году – тогда ему подбросили наркотики сотрудники ФСБ.
"Ко мне подбегают двое архаровцев в гражданке, ломают руки, мордой в пол, все как положено. Оттаскивают через дорогу куда-то в кусты, в этот момент надевают наручники. Я чувствую, как мне в пальто закладывают что-то, какой-то шарообразный непонятный предмет. Я начинаю возмущаться, отбиваться – но что ты сделаешь, когда на тебе, придавив коленом, сидит здоровый молодец, а сам ты распластался на земле", – вспоминает он.
Потом были понятые, угрозы, избиение, порча личных вещей. В отделе ФСБ в Жуковском Артуру дали понять, что он перешел дорогу не тому человеку.
"Просто-напросто приковали наручниками к батарее. Сказали, что за такое-то тебе дело, передали привет от одного человека, против которого я судился. "Ты сам все понимаешь, не надо было лезть, слишком умничать". Требовали, чтобы я дал признательные показания, он держал нож, под ножом – зажигалку, прокаливал лезвие, говорил: "Мы сейчас тебя будем пытать, чтобы ты признался, что ты наркоман", – говорит адвокат.
В итоге Артур Прель провел в заключении 2 года и 10 месяцев. Все это время он продолжал работать над своей защитой и в итоге добился полной реабилитации.
"Все это время, сидя в колонии строгого режима, я занимался тем, что писал жалобы на сотрудников ФСБ, которые мне подбросили наркотики, на судью, который вынес неправосудный приговор, на понятых, на следователя. И это все сработало", – рассказывает Прель.
Иск о возмещении морального труда и реабилитации после тюремного опыта на 4 миллиона рублей, по словам Преля, удовлетворили быстро и без особых проволочек. Теперь в его практике много аналогичных дел о подбрасывании наркотиков.
