15 сентября в Санкт-Петербурге начинается 28-ой международный кинофестиваль "Послание к человеку". Мы подготовили список документальных фильмов, которые могут увидеть жители Петербурга.
"Я вижу красных", реж. Божина Панайотова
Видеодневник дочери болгарских эмигрантов во Франции, которая отправилась в архивы тайной полиции на родине и нашла то, чего не ожидала. Родители чем дальше, тем больше сопротивляются ее попыткам разворошить былое, а девушка с каждым днем все больше укрепляется в своих подозрениях: ее семья имела отношение к номенклатуре и КГБ, к репрессивной тоталитарной системе социалистического государства. В конце концов, режиссер сама начинает действовать буквально шпионскими методами, чтобы докопаться до правды.
Оригинальное название не зря обыгрывает знаменитую фразу мальчика-медиума из "Шестого чувства". Это фильм о том, что бывает, если потревожить призраки прошлого, и о том, что люди – часто не те, кем кажутся. Документальный и исторический фон – не главная, хоть и существенная составляющая картины. Панайотова показывает руины советских памятников, выцветшую пленку с мрачными пионерами, и использует в качестве фона непереводимую песню крокодила Гены про день рождения.
"Об отцах и сыновьях", реж. Талал Дерки
Это, возможно, один из самых страшных фильмов всего фестиваля – будни исламского халифата в разбитой войной Сирии. Он показывает "обычную" жизнь отца-солдата и его детей, будущих смертников: семейные ужины, школу, игру в футбол, чтение вслух. Но при этом мальчики отрезают голову птице, как их папа, по рассказам, отрезал головы неверным, а делить и умножать учатся для того, чтобы знать, сколько стоит оружие.
Замаскировавшись под джихадиста, Дерки проникает в самое сердце этой жизни. Съемки настолько интимны, что кажется, будто режиссер смотрит на свою собственную семью и слушает разговоры собственного отца о грядущем конце света и последней битве.
"Ничего личного", реж. Евгений Милых
Фильм – почти комический рассказ дебютанта Московской школы кино о двух веселых "взломщиках". Один, сумрачный мастер, вскрывает замки, а другой, набожный философ, оценивает имущество, которое отойдет банку. Они – тени, проникающие в чужие квартиры, но в собственных больших загородных домах почему-то неприкаянны и одиноки. Оценщик плачет под Высоцкого и мечтает уйти с работы, а мастер гипнотизирует замок, к которому десять лет не может найти отмычку.
В фильме Евгения Милых нет сложившегося сюжета и, на первый взгляд, нет морали: все предрешено, работает машина отчуждения, чей-то дом становится ничьим. Соседка по коммуналке забирает телевизор, брошенный хозяевами комнаты, а люди в подъезде торопливо проходят мимо мужиков, вскрывающих квартиру. Но фильм – не социальный комментарий, а, скорее, поэма опустевших мест и потемок чужой души, к которой очень сложно подобрать ключи.
"За Русь за Веру", реж. Алексей Зеленский
Лагерь православных скаутов – заповедник русского мира во Франции. Мальчики и девочки, которые в нем разыгрывающие битву с псами-рыцарями, никогда не были в России. Они – дети потомков эмигрантов, бежавших из страны после 1917 года. Но сначала мы об этом не догадываемся, пока один мальчик не спрашивает вожатого: "Что такое дедовщина?"
Здесь ходят в православную церковь и поют песни, которые в России последний раз звучали при царе. Когда один парень, не проникнувшийся торжественной атмосферой лагеря, доводит вожатого, тот начинает крыть его матом по-итальянски. "Говорите, пожалуйста, по-русски", – отвечает на это мальчик, не то англичанин, не то бельгиец.
В конце смены, конечно, будет костюмированный бал. Но когда все оденутся в обычную одежду, снимут галстуки и вернутся в привычную европейскую среду, останется вопрос: было ли это просто маскарадом или же дело в идентичности? И что именно отделяет одно от другого?
"Глаза Орсона Уэллса", реж. Марк Казинс
Марк Казинс находит чемоданчик с рисунками Орсона Уэллса и использует их как иллюстрации к рассказу о жизни великого режиссера. Для самого Уэллса киноэкран тоже был огромным блокнотом для зарисовок. Быстрые шаржи, мизансцены, чертежи – и мир превращается в царство теней и движущихся картинок. Схожим образом, считает Казинс, работают и механизмы памяти, сложная система полуслучайных образов.
Будь Казинс американцем, его история о Уэллсе могла быть другой: историей признания, успехов и провалов, голливудских интриг. Но ирландскому режиссеру важен именно портрет художника на протяжении его жизни и мир, отраженный в его искусстве. Уэллсов, считает режиссер, было великое множество: в режиссере уживались все его герои – от шекспировских королей и злодеев до маленького человека Кафки и Дон Кихота Сервантеса. Такова душа поэта, и фильм о нем мог быть снят только поэтически, и Казинсу, похоже, это удалось вполне.
"Признаки жизни", реж. Наталия Касьянова
Фильм посвящен казанскому Иннополису: фантазия создать город будущего в Татарстане, как ни странно, удалась. Визуально Иннополис – это современные "хайтековские" здания, между которыми простираются занесенные снегом и сочащиеся грязью пустыри. Когда-то их застроят, но вряд ли что-то заполнит пространства немой пустоты между людьми. Получился город одиночек, город гиков, геймеров и эскапистов, – не место для жизни, а место, чтобы уходить в виртуальность.
"Иннополис еще не накопил сюжетов", – точно замечает один из жителей. А сам город словно ждет, когда его улицами парадом пройдут роботы.
"Песни для Кита", реж. Руслан Федотов
Об этом фильме писали много, но его непременно стоит увидеть – в первый раз или снова. Это история бездомной жизни в Москве с песнями для сперва близкого, а потом невидимого друга. Страшная сказка с детскими глазами. Похожая на состарившуюся Пеппи Длинныйчулок женщина путешествует по углам, чердакам и подвалам с выводком плюшевых зверушек. Контраст инфантильной радости и черной пустоты внутри – или, напротив, всепоглощающая, обогревающая жажда жизни.
Песни про бурьян, про Мурку и про клен – самодельный саундтрек героини к безлюдной зиме и полному людей лету. Можно считать, что они для парня по имени Кит, чьи отношения с героиней и бесследное исчезновение оставляют чувство тревожащей тайны. А можно считать, что это песни кита, потерявшего стаю, самого одинокого на свете; зов, который мы, спасибо режиссеру, слышим.
КОММЕНТАРИИ