Международная кризисная группа (ICG) – независимая некоммерческая международная организация с штаб-квартирой в Брюсселе – опубликовала список регионов, конфликты в которых могут стать особо опасными в наступившем году. Авторы доклада выделяют три глобальных тенденции, которые уже определяют и, скорее всего, продолжат определять международную политику. Это постепенное снижение американского влияния, растущая милитаризация внешнеполитической сферы и постепенное ослабление многостороннего сотрудничества.

Снижение американского влияния, по мнению экспертов ICG, связано не столько с основным лозунгом президента Трампа “Америка прежде всего” (America First), сколько с общим провалом военного вторжения в Ирак в 2003 году. С тех пор каждый следующий американский президент и кандидат в президенты выступал за необходимость ограничить американское вмешательство в мировые конфликты. Имея в виду 200 тысяч американских военных, несущих службу по всему миру, трудно говорить о снижении американского влияния в прямом смысле – речь идет об утрате Соединенными Штатами способности манипулировать игроками на международной арене или определять те или иные события.

Рост милитаризации внешней политики авторы доклада связывают с окончательной победой риторики “борьбы с терроризмом”, которая дает возможность правительствам по всему миру сначала клеймить своих оппонентов как террористов, а потом соответственно с ними расправляться. Десятилетие постоянных военных вмешательств в региональные конфликты по всему миру создали общую атмосферу терпимости к военным методам разрешения противоречий.

Ярчайшим примером кризиса многостороннего сотрудничества в докладе названа политика нынешнего президента США, демонстративно отказавшегося участвовать в Парижских климатических договоренностях или угрожающего выйти из ядерного соглашения с Ираном. Но дело не только в Дональде Трампе: скажем, конфликт в Украине сделал фактически невозможной какую-либо договоренность в Совете безопасности ООН, поскольку привел к резкой конфронтации между Россией и странами Запада едва ли не по всем вопросам.

На этом фоне, по мнению экспертов ICG, тяжелые кризисы возможны в грядущем году в следующих десяти регионах.

1. Северная Корея

КНДР проводит, как она утверждает, успешные ядерные испытания и тестовые запуски ракет, на что Вашингтон отвечает все более воинственной риторикой, ужесточением санкций и усилением дипломатического давления на Китай. Риск состоит в том, что приемлемым разрешением конфликта США считают превращение КНДР в безъядерную державу (что нереалистично), оставляя в качестве единственной альтернативы военное вмешательство. Любая провокация со стороны Пхеньяна может привести к началу войны в регионе.

2. США и Саудовская Аравия против Ирана

Этот конфликт может вовлечь в себя сразу несколько ближневосточных стран. Общая позиция США и Саудовской Аравии в том, что Иран воспользовался пассивностью некоторых стран региона, чтобы чрезмерно усилить свои позиции в Сирии, Ираке, Йемене и Ливане. Отсюда – согласие в необходимости дать отпор растущим амбициям Тегерана посредством экономических санкций (о чем постоянно говорит Трамп), дипломатического давления (совместное осуждение действий Ирана в регионе, попытка Эр-Рияда сместить премьер-министра Ливана) и военный отпор (силами саудитов в Йемене и силами израильтян в Сирии).

При полном отсутствии усилий по урегулированию взаимного недовольства любое случайное событие может привести к военной эскалации: таким событием может оказаться введение новых американских санкций против Ирана (что в Тегеране будет воспринято как нарушение ядерных соглашений, достигнутых усилиями пяти стран), ракета, запущенная повстанцами хути из Йемена на территорию Саудовской Аравии или Объединенных Арабских Эмиратов, или израильский авиаудар по территории Сирии, жертвами которого окажутся иранские военнослужащие.

3. Мьянма и Бангладеш

Кризис вокруг мусульман-рохинджа может привести к свертыванию только зарождающейся демократии в Мьянме, кризису в Бангладеш и началу широкой конфронтации между мусульманами и буддистами в регионе в целом.

Военная операция в штате Ракхайн в конце августа привела к массовому исходу мусульман рохинджа в Бангладеш (число беженцев оценивается в 655 тысяч). ООН назвала действия властей Мьянмы классическим случаем этнической чистки, государственный советник Мьянмы, лауреат Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи утратила международный авторитет. Но давление со стороны ООН, требующей от властей Мьянмы обеспечить беженцам возможность добровольного и безопасного возвращения, может не увенчаться успехом.

Международное финансирование лагерей беженцев в Бангладеш прекратится в феврале. Тяжелая экономическая ситуация в Бангладеш, как и само присутствие там огромного числа беженцев, может спровоцировать локальные конфликты и осложнить общеполитическую ситуацию в этой стране, где в 2018 году должны пройти выборы.

В Мьянме, с другой стороны, возможно возобновление активности вооруженной группировки "Армия спасения Аракан рохинджа", наступление которой и спровоцировало кровопролитие в августе. Если это случится, региональная проблема может перерасти в общенациональную.

4. Йемен

Конфликт между правительством президента Йемена Абд-Раббу Мансура Хади, которого поддерживает коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией, и повстанцами хути, получающими поддержку со стороны шиитского Ирана, уже привел к тому, что восемь миллионов человек в стране находятся на грани голода, зарегистрирован миллион случаев заболевания холерой и свыше трех миллионов человек оказались вынужденными переселенцами.

Попытка бывшего президента Йемена Али Абдуллы Салеха разорвать союз с хути в пользу коалиции привела к его убийству. В наступившем году коалиция, скорее всего, продолжит военную кампанию. На севере Йемена, находящемся под контролем хути, может воцариться анархия, что выведет конфликт за пределы страны. Перспектива переговоров представляется маловероятной: коалиция арабских стран рассматривает хути как иранских марионеток, и поэтому вряд ли способна предложить вариант примирения, который бы их устроил. Непримиримую позицию Эр-Рияда серьезно подкрепляют постоянные обвинения США в адрес Ирана.

5. Афганистан

В 2018 году военные действия в этой стране, по мнению авторов доклада, станут более интенсивными. Новая военная стратегия США в Афганистане предполагает расширение операций против талибов: наступательных наземных операций афганской армии и воздушных американской авиации. Официальная цель – принуждение талибов к миру, но никакого плана, кроме военного, похоже, не существует.

В настоящее время талибы контролируют больше территории, чем за весь период с 2001 года. Сейчас они лучше вооружены и способны не только давать прямой военный отпор, но и устраивать теракты в крупных городах. В период между 2009-м и 2012 годами талибы держали удар от американского стотысячного контингента.

Парламентские выборы в Афганистане назначены на июль 2018 года, президентские должны пройти в 2019 году. С 2004 года все без исключения выборы в этой стране приводили к кризису в том или ином виде. Нынешний президент Ашраф Гани не пользуется большой поддержкой. Критики обвиняют его в монополизации власти.

Военное присутствие США в Афганистане, призванное поднять боевой дух правительственной армии, многими в стране воспринимается как угроза национальным интересам, что может способствовать росту популярности талибов.

6. Сирия

Война, которая продолжается уже почти семь лет, вроде бы закончилась победой режима президента Башара Асада – во многом благодаря поддержке со стороны Ирана и России. Но конфликт все еще далек от завершения. Частичная победа над боевиками ИГИЛ, одержанная благодаря усилиям как правительственных сил, так и повстанцев, может оказаться неокончательной: оставшиеся в живых боевики собираются с силами в пустыне.

Пользующиеся поддержкой США Сирийские демократические силы, в которых основную роль играют курды, сражались с ИГИЛ в том числе и ради достижения максимальной автономии – которую они не факт, что получат без дальнейшего применения силы.

Израиль может воспринять как угрозу вооруженные группировки, действующие при поддержке Ирана на юго-западе Сирии. Любое военное столкновение в этом регионе может вовлечь в конфликт Ливан.

Тем не менее, самой серьезной опасностью авторы доклада считают возможную наступательную операцию сирийских правительственных войск на северо-западе страны – в районах, находящихся под контролем повстанцев. Там проживает около двух миллионов человек, которые в случае военных действий окажутся беженцами.

7. Сахель

Государства африканского региона, располагающегося между Сахарой на севере и более плодородными землями на юге, уже многие годы не могут справиться с внутренними межнациональными конфликтами и насилием со стороны вооруженных исламистских группировок. Крупнейшим в регионе был кризис в Мали в 2012 году, когда исламистам удалось занять фактически весь север страны почти на год.

В разных странах динамика происходящего определяется местными факторами. В регионе размещены миротворцы ООН, специальные силы США, французские контртеррористические войска. В конце прошлого года при поддержке Франции были сформированы специальные силы G5 Sahel, в которые входят военные из Мали, Нигера, Чада, Буркина-Фасо и Мавритании.

Проблемой, по мнению специалистов ICG, является отсутствие четкого определения врага (военные операции проводятся сразу против многочисленных исламистских формирований, наркоторговцев и контрабандистов и прочих преступных группировок), что может привести к злоупотреблениям военной силой.

8. Демократическая республика Конго

Президент этой страны Жозеф Кабила, второй (и последний возможный по конституции) срок которого истек в декабре 2016 года, продолжает удерживать власть вопреки достигнутым в 2016 году международным договоренностям.

Согласно последнему заявлению национальной избирательной комиссии, выборы должны состояться в конце 2018 года, но к тому моменту страна может погрузиться в полный хаос в силу нарастания протестных настроений в городах и усиления повстанческих группировок в регионах.

9. Украина

Жертвами военного конфликта на востоке страны уже стали более 10 тысяч человек. Находящиеся под контролем сепаратистов регионы полностью зависят от Москвы, в самой Украине растет недовольство Минскими договоренностями, которые стороны (безуспешно) пытаются реализовать с 2015 года.

Конфликт привел к резкой конфронтации между Россией и странами Запада. Несмотря на неожиданное согласие России на введение в регион миротворцев ООН, ничто не свидетельствует о том, что Москва откажется от попыток влиять на происходящее там. Скорее всего, Кремль стремится заморозить конфликт, а не решить его.

10. Венесуэла

События 2017 года усилили и без того серьезный экономический кризис и привели к провалу надежд на политическое разрешение конфликта между президентом Николасом Мадуро и правой оппозицией. Жертвами уличных столкновений между протестующими и полицией в период с апреля по июль стали более 120 человек. Выборы в “конституционную ассамблею” закончились полной победой сторонников Мадуро.

В конце ноября Венесуэла объявила частичный дефолт и поддержка России может оказаться недостаточной. Полный дефолт приведет к ухудшению и без того катастрофической ситуации в экономике.

Оппозиция надеется на выборы, которые должны состояться до конца 2018 года, и связанное с ними международное давление, но президент Мадуро может попросту отменить голосование, введя чрезвычайное положение. Скорее всего, гуманитарная ситуация продолжит ухудшаться, и все больше граждан будет стремиться покинуть страну.

***

Авторы доклада отмечают, что в список не вошел еще один возможный конфликт, связанный с признанием США Иерусалима столицей Израиля. Решение администрации Трампа, продиктованное внутриполитическими соображениями, пока не привело к серьезной дестабилизации на Ближнем Востоке, но ничто не гарантирует, что этого не случится в дальнейшем.