Шукрии Шариповой 49 лет, и вместе с тремя детьми она живет в шахте лифта одного из недостроенных многоквартирных домов в Кулябе, в тесноте и сырости.

"Везде микробы и грязь. Здесь все открыто, мыши бегают. Дети ночью спят, а я не могу, – рассказывает Шарипова. – Я так и не смогла снять комнату: никто не хотел пустить к себе вдову с тремя маленькими детьми. Но что мне делать? Денег нет на жилье".

До 1993 года Шукрия жила в поселке Чубек вместе с мужем, который работал учителем. Но потом кормилец семьи заболел и остался парализованным, а Шукрия с тремя детьми, один из которых скоро должен был родиться, приехала в Кулябу к родным. Но когда женщина появилась на пороге у родственников, те заявили, что она должна сама обеспечивать детей. После этого единственной целью Шариповой стало найти семье еду. Шукрия признается, что об учебе детей даже не думала: возможностей все равно не было.

"Они были маленькие – мыли машины, продавали целлофановые пакеты, попрошайничеством занимались, – рассказывает мать. – Но никто им не давал работу. И не говорил учиться. Когда они мыли машины, им то давали денег, то нет. Вот так они и росли".

Среднему сыну Шукрии Мехроджу сейчас 25 лет. Из-за воровства он пять лет провел в тюрьме.

"Жизнь стала тяжелой и мать заболела. Чтобы ей помочь, мы со старшим братом бросили учебу, пошли на рынок. Продавал целлофановые пакеты и мыли машины. Затем занялся бизнесом по продаже мобильных телефонов, – вспоминает мужчина. – Пришли как-то ко мне и спросили: откуда у меня краденый телефон. Я сказал, что купил. Но если не говоришь откуда – значит сам украл. Так я попал в тюрьму".

Старший брат Мехроджа также сидит в тюрьме в Душанбе за воровство.

В Кулябе одно время семья жила в полуразрушенном здании.

"Без окон и дверей, но одну комнату мы вычистили. Туалет нормальный был. Соседи дали одеяла и другие вещи, закрыли ими окна", – вспоминает женщина.

Но из жилья, где жила Шукрия, ее просто выгнали: жилплощадь понадобилась хозяину. Он-то и посоветовал семье перебраться в шахту лифта. Чтобы было светлее и сверху не капала вода, Шукрия сделала навес на верхних этажах шахты. Самая большая "комната" – это сама шахта. Сбоку есть еще два закутка: в одном находится "кухня", в другом – еще одна "комната". Вместо окон – две дырки.

В шахте темно и сыро, а Шукрия давно страдает астмой, поэтому ей тяжело находиться в этих помещениях.

"Видя то, как они живут, слезы на глаза наворачиваются. Она здесь лежит и кашляет", – рассказывает Наргиз Мараджабова, соседка Шукрии.

"В нашей стране неужели люди на улице живут? Пусть им дадут дом какой или жилье", – говорит сосед Шукрии Хол Табаров.

Но чиновники семье не помогают: у них даже нет паспортов.

"В администрации города говорят: завтра приходи. А иногда прихожу и двери закрывают передо мной", – жалуется Шукрия.

Больше всего Шукрия хочет, чтобы ее шестнадцатилетняя дочь Шоира не повторила ее судьбу.

"Я ей говорю, учись, учись. Получи диплом. Или как я будешь", – говорит она девушке.