Война – это последняя и, как правило, крайне нежелательная степень разрешения международных кризисов. Поэтому на странах, обладающих политическим весом и военной мощью, лежит моральная ответственность не допустить того, чтобы в ходе конфликтов гибло неоправданно большое количество людей, в первую очередь – мирных жителей. Это особенно актуально, когда речь идет о применении на поле боя новейших военных систем.

На фоне стремительного распространения высоких технологий, весьма остро встал вопрос о применении технических новинок в военных целях. И прежде всего – всевозможных роботов.

Модели боевых роботов, которые способны уничтожать живую силу противника на суше, воде и в воздухе, уже существуют. Даже если часть экспертов признает использование роботов на войне неэтичным, уже сейчас кибермашины для убийства несут боевое дежурство на линии фронта или на границе, например, в Южной Корее. А значит, в интересах Соединенных Штатов и НАТО – максимально эффективно взять их на вооружение.

В то же время, необходимо понять: если сделать роботов полностью автономными, то есть свободными от контроля человека (а это уже реальность), смогут ли они выполнять боевую задачу, не нарушая моральных норм?

Как заставить робота понять, что один убитый главарь банды не стоит жизней 20 мирных жителей, погибших при его ликвидации? Или, может быть, стоит? И как удержать богатейшие государства, способные тратить миллиарды долларов на военные нужды, от злоупотреблений своим военным превосходством?

Пока что у юристов больше вопросов, чем ответов.

«Юридическая сторона дела крайне важна. Особенно если речь идет о видах оружия, которым обладает лишь одна из воюющих сторон, – говорит Кэтрин Лотрионте, эксперт по военному праву. – Если такая держава начинает пользоваться ими до того, как они оказались на вооружении других стран, она должна следовать законам ведения вооруженных конфликтов, равно как и международным законам в целом. Если же такое оружие получает распространение, то все стороны конфликта должны выполнять международные договоренности».

Эксперты выступают за утверждение трех основных принципов ведения любой войны.

Первый – это принятие мер, которые позволяют населению стран-участниц избежать излишних страданий и бедствий, связанных с войной. Имеется в виду охрана объектов инфраструктуры, больниц и пунктов распределения гуманитарной помощи.

Второй принцип: избегать применения средств, обладающих губительными побочными эффектами, которые невозможно контролировать. Прежде всего – оружия массового уничтожения. Недопустимость его применения в наши дни практически никем не оспаривается, но радикальные режимы пытаются переписать это правило в свою пользу.

И, наконец, третий принцип, который перекликается с первыми двумя: нельзя вести дискриминационную войну, направленную против людей, принадлежащих к определенной расовой, этнической или религиозной группе.

Сложность заключается в следующем: контроль за соблюдением этих принципов практически отсутствует, когда войну ведут разрозненные региональные группировки. А именно так ведутся сейчас военные действия в Афганистане, Сирии, Ираке, Нигерии.

В попытках заставить мировое сообщество следовать выработанным нормам, адвокатам от военного дела не следует забывать то, что любая война – это аномалия. Она никогда не проходит так, как было запланировано. И уложить в рамки юридического контракта гуманитарные аспекты военных кампаний – гибель и страдания людей, голод и болезни, разрушения населенных пунктов – скорее всего, не удастся.

Настоящее Время